инструменты – плоскогубцы, скальпели, кусачки, пинцеты. Все это применялось здесь для пыток. В углу со стены спускалась цепь с наручниками. Через блок она шла к подъемному механизму. Это была самая настоящая дыба. С правой стороны обычный стол и стул, ножки которого забетонированы в пол, несколько табуреток вдоль стен. На столе лампа. Свет проникал сюда через небольшое зарешеченное окно, но сейчас лейтенант Ленц включил электричество.
Караульный ввел в помещение бледного Клинько и спросил:
– Куда его, герр унтерштурмфюрер?
– Пока за стол.
Конвоир усадил полицая на стул, вмонтированный в бетон, завел его руки за спину и сцепил там наручниками.
– Разрешите идти? – спросил он после этого.
– А баба?
– Так я за ней и хотел пойти.
– Иди.
Караульный привел и Тернову, не стал надевать на нее наручники и поставил под окном.
Начальник полиции взглянул на арестантку и приказал:
– Стоять здесь, никаких реплик, отвечать только на вопросы господина унтерштурмфюрера! Перебивать его не советую.
– Я все поняла, – прошептала женщина, со страхом осматривая помещение.
Зигель достал из единственного ящика стола лист бумаги, карандаш, включил лампу, направил ее на арестованного.
– Господин Клинько Петр Семенович?
– Так точно, герр унтерштурмфюрер!
– Не будем терять время на биографию. Она полностью отражена в личном деле, которое нам, наверное, придется проверить.
– Я не понимаю, герр… – начал было Клинько, но Зигель оборвал его.
– Тебе прекрасно известно, что вопросы здесь задает тот, кто проводит допрос, – заявил он.
– Извините.
– Расскажите о вечере четверга, седьмого мая. Где был, что делал, с кем встречался. Включая время нахождения в доме Терновой.
– Так в пивной сидел. Выпил немного, как обычно, и пошел домой, то есть к этой вот шалаве. – Он указал головой на Варвару.
Та дернулась, но нарвалась на строгий взгляд начальника полиции и промолчала.
– Прихожу, а в хате Варька вдрызг пьяная валяется за ширмой. Я позвал ее, но вдруг из-за спины двое мужиков с пистолетами!.. Вырубили они меня.
– Вас ударили?
– Нет, сунули под нос платок с эфиром. Дальше ничего не помню.
– А Тернова спала?
– Точно так, герр унтерштурмфюрер! Поверьте, я не знаю этих двоих, а Варвара наврала.
– Гут. – Зигель повернулся к женщине. – Теперь ты расскажи, что было вечером седьмого числа.
Варвара описала, как все происходило на самом деле.
Унтерштурмфюрер выслушал ее и спросил:
– Значит, эти люди говорили, что пришли к Клинько, который связан с партизанами?
– Да, господин офицер. Не могу выговорить вашего звания.
– Этого и не требуется, – сказал Зигель, вновь взглянул на Клинько
