прибыл с полицаями и немецкими офицерами. В общем, дядька Кисель сказал: передай в лес, мол, что эшелон простоит на станции до утра. Отправление назначено на десять часов. До этого ремонтники обещали починить паровоз.
– А что, на станции других паровозов нет?
– Он большой, «ИС» называется. У нас таких нет, а с Харькова гнать накладно.
– Откуда и куда следует эшелон, Кисель сказал?
– Да. Из Полтавы в Харьков.
– Ладно. Ты устал, наверное, да? Все же двенадцать верст протопал.
– Я привыкший.
– Есть хочешь?
– Это да. И пить.
Боец указал на вещмешок.
– Возьми там банку каши, флягу с водой, сухари. Перекуси и поспи за большим кустом.
– Перекушу с удовольствием, а спать тут не буду.
– Почему?
– Тут в двух верстах озерцо. Туда пойду. Посплю, порыбачу на вечерней зорьке. Сейчас карась хорошо идет.
– Чем ловить-то будешь? Или гранату из подорванного склада утащил? Решил глушануть?
– Я дурак? Леска у меня есть, грузила, крючки, удилище из ветки орешника сделаю, поплавок вырежу.
– Ты запасливый.
Четырнадцатилетний паренек, как-то сразу повзрослевший с приходом гитлеровцев, вздохнул и поговорил:
– Будешь тут запасливым, при новой власти. Хотя мы и раньше худо жили. Батяня помер в тридцать восьмом году. Мать работала в бухгалтерии ватной фабрики. Она и сейчас там. Все те же гроши получает.
– Отца арестовали, что ли?
– Нет. Сам помер. От чахотки. Мне тогда десять лет было. Помню, батя мужиком крепким, здоровым был, лес валил для деревообрабатывающей фабрики. А потом зимой простыл на работе. Сначала подкашливал, жаловался на головную боль, а потом так похудел, что не узнать, и все время кашлял с кровью. Ну и помер.
– Извини.
Парень с удивлением посмотрел на бойца.
– За что? В этом никто не виноват.
– А что мать замуж второй раз не вышла?
– Вот это не твое дело.
– Ладно.
Связной перекусил, напился, все, что осталось, аккуратно сложил в вещмешок.
– Я горбушку возьму для рыбалки, а то кто знает, накопаю червя или нет, – сказал он.
– Бери.
Кирюха осмотрелся и заявил:
– Я вот одного не пойму. Мужики на деревне говорили, что Лухово болото непроходимое. Где же тогда ваш лагерь?
– Тебе этого знать не надо.
– Оно понятно, но интересно.
– Ты знаешь, что приключилось с любопытной Варварой?
– Знаю. Нашей соседке Варьке Терновой не только нос оторвать надо. Стоило бы и вообще прибить ее.
– Чего так?
– Да замучила уже! Сено у нас по ночам тащит Варька. А что против сделаешь? Хахаль-то ее Петька Клинько полицай, он при власти. – Парень сплюнул на землю. – А нам это сено ой как тяжко дается. Вдвоем и косим, и скирдуем. Хорошо,
