– Ольга не простит дополнительно сломанных костей своего супруга. Я вспомнила про здравый смысл и выдохнула:
– Шутка! Можешь уматывать в свой спецрейс. «Это хотя бы тебя спасет от возможных наездов маньяка», – подумала про себя, а вслух выдала: – Хоть отдохну по-человечески. Разберу, наконец, антресоли и выкину все на помойку.
С этим заявлением я, пожалуй, перестаралась. Димка долго и нудно объяснял, к каким коробкам я не имею права прикасаться. В итоге получилось, что на антресоли лучше не заглядывать.
– Когда думаешь отчаливать?
В ожидании ответа зачем-то заглянула в пустую духовку.
– Да я бы и сейчас сорвался, но уж, так и быть, поезжайте к своей ветеринарше.
– Ну и срывайся. При чем тут Айболитка? – вмешалась Наташка. – Выберем время и заедем к ней завтра. На часок. Ир, не вредничай! А ты, Димон, поезжай себе, поезжай. Что-то я за Соловьева волнуюсь. И за своего Бориса – тоже. Пропадает человек на озере ни за что. Один на один с червяками.
– Ну, во-первых, не один, там еще двое любителей. И живут они в арендованном домике для рыбаков. А во-вторых…
– Во-вторых, лучше, если он будет пропадать с родными по лестничной клетке людьми, – поставила подруга точку.
С этого момента начались безумные сборы в дорогу. Я все время путалась и пихала в Димкину спортивную сумку свои вещи. Он терпеливо их выбрасывал, решив, что у меня от предстоящей с ним разлуки ум за разум зашел.
– Иришка, обещаю, что буду помнить о тебе каждую свободную минуту. И для этого совсем не требуется твое нижнее белье. Отдохни, родная, я уж как-нибудь сам… Сам, я сказал, лавровый лист мне не нужен!
С большим трудом я заставила себя успокоиться и занялась полезным делом: полезла протирать несуществующую пыль с картины бывшего заволжского больного. В правом нижнем углу был автограф – И. Рогожин. Димка немедленно прекратил сборы и заинтересованно уставился на меня.
– Вот, говорю, место прекрасное для раздумья, – сняв картину со стены и косясь на мужа одним глазом, заявила я.
– Ну если только для раздумья… – медленно протянул он, не отрывая от меня взгляда. – Странное для тебя стремление. И о чем ты решила раздумывать?
– Да так, ни о чем. Просто дурью маюсь! Для постоянного проживания лучше выбрать другое, более подходящее место.
– Иван Иванович Рогожин живет в Москве, на проспекте Мира, и не жалеет. А пейзаж он написал недалеко от озера Светлояр. Это в районе Заволжья. На противоположном от Нижнего Новгорода берегу. Прошлым летом гостил у друзей то ли в Городце, то ли в какой-то деревне под Городцом… Вспомнил! В городке Семенове – столице золотой Хохломы. Потом переехал в село Владимирское. Кстати, ты слышала легенду о славном граде Китеже?
Димка наконец занялся запихиванием в сумку коробки с рыболовными снастями.
– Читала в детстве Мельникова-Печерского, его роман «В лесах». И потом, еще опера есть такая. Римского-Корсакова.
