накроет, два, десять, а потом это отчаяние обживется внутри, да и останется с ним навсегда, накрывая в моменты жизненных трудностей невесть откуда взявшимся иррациональным убеждением, что „все бесполезно, никто не поможет, я обречен“» (Людмила Петрановская).
Дальше разорванная связь может привести к более тяжелым патологиям отношений: когда родитель или родители вовсе не понимают серьезности проблем и уровня боли ребенка. В самом крайнем случае, когда родитель умеет добиваться послушания своего подростка посредством «сильных» слов и жесткого отношения к его проступкам, чувствительный ребенок может не выдержать будущего ужаса морального уничтожения (даже воображаемого) за проступок или ошибку (несданный экзамен, разбитая ваза – все что угодно!) со стороны родителей и уйти: из дома или из жизни – все зависит от момента и от его состояния в этот момент!
•
К сожалению, как бы ни было горько нам, родителям, это читать – довербальная детская травма существует, и да, могло быть так, что мы неосознанно нанесли ее ребенку. Но – это я хочу написать огромными буквами: НИКОГДА НЕ ПОЗДНО НАЧАТЬ РАБОТУ ПО ЕЕ ИЗЛЕЧЕНИЮ! Многие родители с горечью могут сказать: у нас, у меня этот момент упущен, мы недостаточно общались в детстве, плохо слушали, мало были вместе, а теперь все безнадежно, формирование психики закончилось. Нет, психологи категорически против подобных выводов.
Формирование никогда не заканчивается! Для огромного количества людей большим и значимым событием могут стать новые отношения с родителями.
Если бы родитель спросил семнадцатилетнего ребенка, с которым у него нет толком контакта: что ему сейчас надо, как ему можно помочь?.. Если бы дал знать ребенку, что он плачет по ночам из-за его проблем и не знает, как их решить… Постарался поговорить, попросить совета, поделиться тем, что происходит… Рассказал о себе в его возрасте, спросил: «Похоже ли это на то, что ты чувствуешь?» Такое новое начало отношений, такой налаженный в любом возрасте контакт, разговор, обмен переживаниями, доверие даст ребенку мощный запас прочности. Он, без сомнения, будет меньше, чем если бы это делалось с самого начала, но он будет. Сорокалетние и старше люди часто ходят к психологу, чтобы из своих родителей вытащить крупицу понимания – и не могут, увы!
Из этого следует весьма практичный и в то же время оптимистичный вывод. Начинать налаживать отношения с собой и со своим ребенком можно и в его семь лет, и в его семнадцать, и в его сорок.
•
Думая о «книге жалоб и предложений», которую я была готова дать почитать своим собственным родителям, я стала растить своих детей, отталкиваясь от того, что не хочу быть похожей на них и не хочу, чтобы мои дети пережили те травмирующие моменты, которые пережила я сама. Тема «я нанес/нанесла тебе рану», кстати, была закрыта в моей семье. Обычно мои родители либо слишком переживали, что что-то сделали не так, и обижались сами, либо блокировали тему и настаивали на своей правоте:
