мы стопудово сдадим.
– Но вдруг я что-нибудь не выучил?
– Пять основных разворотов?
– Реверсивный, петля Альстрома, сдвоенный вираж, переворот через крыло и разворот Имбана, – не задумываясь, отчеканил Родж.
– Порог предупреждения перегрузки для различных маневров?
– Для набора высоты и разворота с креном – десять g, для разгона – пятнадцать, и четыре – для пикирования.
– Тип разгонного двигателя у «Поко»?
– Какой модели?
– Нынешней.
– А-19. Ну да, это я знаю, Спенса, но что, если такие вопросы в тест не войдут? Вдруг там окажется что-то такое, чего мы не учили?
Эти слова заронили во мне легкое сомнение. Ну да, мы выполняли тренировочные задания, но реальное содержание пилотского теста менялось каждый год. Там всегда были вопросы про двигатели, детали истребителя и маневры – но теоретически туда могли включить любую тему из школьной программы.
Я пропустила кучу занятий, но знала, что беспокоиться не стоит. Беовульф бы точно не беспокоился. Уверенность – вот основа героизма.
– Я собираюсь сдать этот тест на отлично, Тор, – сказала я. – Мы с тобой станем лучшими пилотами Сил самообороны. Мы будем сражаться так, что при нашем приближении креллы начнут рыдать от отчаяния, вознося к небу жалобные причитания, которые поплывут ввысь, как дым над погребальным костром!
Тор наклонил голову набок.
– Что, малость перебор? – спросила я.
– И откуда ты только это берешь?
– Ну, что-то в подобном духе мог бы сказать Беовульф.
Родж снова принялся зубрить, и мне, возможно, стоило бы последовать его примеру. Но в глубине души я была по горло сыта зубрежкой и попытками впихнуть в свою голову еще что-нибудь. Я хотела уже наконец пройти испытание.
К сожалению, в тот день у нас был назначен еще один урок. Я слушала, как другие ученики – человек десять – болтают между собой, но у меня не было настроения терпеть их глупость. Я стала расхаживать из стороны в сторону, словно запертое в клетке животное, и тут заметила, что ко мне направляется миссис Вмеер в компании этого сантехника Алфира.
На миссис Вмеер была ярко-зеленая юбка, но реальным показателем ее достижений был серебряный значок кадета, приколотый к блузке. Это означало, что она прошла тест на пилота. Из летной школы ее, наверное, отчислили – иначе значок был бы золотым, – но такое случалось довольно часто. А здесь, внизу, в Огненной, даже кадетский значок был свидетельством значительного успеха. Миссис Вмеер полагались привилегии в распределении одежды и продуктов.
Миссис Вмеер была неплохой учительницей: она особо не выделяла меня среди других учеников и даже не смотрела косо в мою сторону. Она даже мне по-своему нравилась, несмотря на то что ее дочь была сущим отродьем тьмы и годилась лишь на то, чтобы наварить из ее трупа яду.
– Спенса, – сказала миссис Вмеер, – гражданин Алфир хочет поговорить с тобой.
Я
