style="font-size:15px;"> Поэзии Василия Макеева совершенно чужды модернистские выкрутасы, ложное философствование, поиск ради поиска.
Я сам с землей по-свойски говорил,
Лопатил рожь, с учетчиком ругался,
Чтоб на земле, в кокошнике зари,
Подсолнух чернозубо улыбался.
Когда уймутся жаркие лучи,
Я думаю без грусти и кручины,
Что даже смерть с землей не разлучит,—
С самим собою будем разлучимы.
Светлая элегическая грусть пронизывает большинство стихов молодого поэта и придает им особый колорит, наполняя наши сердца щемящей и сладостной болью. Возвращаясь памятью вновь и вновь к земле родной, он пишет:
…Забрезжили в моем сознании
Любовь и боль моей земли.
Я нужен ей. Я к ней приду,
Вернусь, никем не приневолен,—
Не знойным перекати-полем,
А ливнем, грянувшим в беду……
Рядом с фамилией Василия Макеева в сборнике «День волжской поэзии» стоит фамилия Ивана Малохаткина. Судя по четырем стихотворениям подборки, на Волге появился еще один своеобразный поэт. В стихах Малохаткина счастливо сочетается живопись словом и внутренняя экспрессия. Вот как он говорит о степи:
О, луговая, полевая,
Земля, зажженная росой,
Где новый день переливает
В пшеницу солнечный настой.
А вот строчки из стихотворения «Серебряные версты»:
В ладонях луж Уснули звезды.
А в тишине напряжены
Лежат серебряные версты,
Отяжелев от тишины.
По-своему звучит у Малохаткина и признание в любви родной земле:
Земля,
Влюблен в тебя навеки.
За что – и сам не разберусь.
Еще видны порой калеки,
Не все бинты смотала Русь…
Люди поколения Малохаткина встретили войну десяти-двенадцатилетними, а детское восприятие всегда устойчиво. Вот почему память сердца не дает Малохаткину покоя. Вспоминая о тех страшных годах, он восклицает:
…Вот эти тихие седины
С того рассвета я несу.
Волга – река не только русская. О ней поет и татарин, и башкир, и чуваш, и калмык… Нынешнее братство народов родилось не вдруг, не вчера. Оно выковывалось, закалялось и крепло во времена грозных восстаний Разина и Пугачева, во времена голодных бунтов волжского люда, в годы революции и войн. Жаль, что в настоящих сборниках так мало стихов об этой всепобеждающей дружбе. Лишь Николай Поливин в стихотворении «Оля» ненавязчиво, без ложного пафоса повествует о том, как сподвижник Разина калмык Оляйка, в честь которого и названо, по преданию, село, не оставил в горький час своего атамана.
По другому поводу вспоминает Степана Разина Леонид Топчий. Рассказав о том, как во времена восстания «легко дышали люди, пусть не долго, но легко», поэт с горечью восклицает:
Но не слышал я ни разу
И припомнить
