поставил фарфоровую мышку с изогнутым хвостиком. Хвостик этот, казалось, вот-вот вздрогнет и заденет яичко – так близко застыл тонкий кончик хвостика от золотого бока. Но мышка была фарфоровая, и хвостик ее оставался неподвижен.
Эротический мир
В довольно страшном индустриальном городе жили две молоденькие девушки, веселые телом и душой, да еще и неразлучные подружки. Сами себя они называли Чупи и Чупс. Девушки ощущали, конечно, что в сексе присутствует нечто божественное, поэтому выходить замуж или становиться проститутками им не хотелось. Как-то прослышали, что в столице есть закрытый и чуть ли не тайный клуб «Эротический мир». Возмечтали во что бы то ни стало просочиться в этот клуб.
Каким-то образом все получилось. Настал долгожданный день. Их – совершенно голых, с завязанными глазами – ввели в огромную залу и там сняли повязки. Зала была ослепительно освещена и вся до краев заполнена белыми щенками. Толстые щенки возились, повизгивали, покусывали свернутые пельменями уши, виляли откормленными хвостиками…
…В ДОВОЛЬНО СТРАШНОМ ИНДУСТРИАЛЬНОМ ГОРОДЕ ЖИЛИ ДВЕ МОЛОДЕНЬКИЕ ДЕВУШКИ…
Чупи и Чупс погрузились в море белых щенков. Чупи превратилась в сияющую алмазную струну. Чупс превратилась в жемчужное кольцо. Так они вошли в эротический мир.
Прекрасные Чупи и Чупс! Люблю вас.
Автор данного рассказика.
…ЧУПИ И ЧУПС ПОГРУЗИЛИСЬ В МОРЕ БЕЛЫХ ЩЕНКОВ…
Гость из будущего
Одного молодого священника, недавно закончившего семинарию, отправили служить в русский городок. Уютный бревенчатый город на холмах, над рекой, славился резными наличниками, а также деревянными игрушками – их резали местные умельцы. Но церковь здесь была каменная, огромная и просторная, вся белая, как античный храм.
В молодом священнике неожиданно обнаружился талант экзорциста. То есть он, оказалось, мог изгонять из тел человеческих чужеродных духов. Таким образом лечил многих. Молва быстро разнеслась по окрестности, и к нему часто стали приводить невменяемых и одержимых. Сам парень в свободное время читал запоем научную литературу, знал языки, получал в своей глуши новейшие иностранные научные журналы. Духов изгонял, а сам, втихомолку от церковного начальства, работал над большим научным текстом об одержимости и экзорцизме. Звали парня отец Потап. Кроме научных интересов имелись у него и литературные наклонности. Он любил иногда, в коротком рассказе, описать, как сверкает река, как пахнет весной. Речной простор являлся главным героем его повествований. Одержимые, как водится, лаяли, свистели, кудахтали, блеяли, грязно бранились, пели на неведомых языках. Из невинных уст какого-нибудь даже ребенка мог вдруг проистечь злобный мужской голос, излагающий исповедь преступника или выдавливающий огрызки матерных слов. Отец Потап читал положенные в таких случаях молитвы, иногда кричал
