вечером тревоги в моем голосе, должно быть, хватало, потому что Уайрман предложил тотчас же приехать из «Palacio» на гольф-каре. Сказал, что сможет поддерживать связь с мисс Истлейк по портативной рации. Я ответил, что особой спешки нет. Проблема важная, но не срочная. В том смысле, что звонить по 911 не нужно. И я говорил правду. Если Том намеревался покончить с собой в круизе, я не мог ему помешать. Но я не думал, что он пойдет на такое, когда рядом мать и брат.
Я не собирался рассказывать Уайрману о том, что тайком рылся в сумочке дочери, этого я стыдился все больше. Но как только раскрыл рот, а начал я с «LINK-BELT», остановиться уже не мог. Рассказал практически все, закончив Томом Райли, стоящим на верхней ступени лестницы, ведущей в «Розовую малышку», бледным, мертвым, без одного глаза. Думаю, отчасти я не останавливался, потому что знал: Уайрман не сможет сдать меня в ближайший сумасшедший дом. Не имеет законного права. Была и другая причина: Уайрман оставался незнакомцем, пусть меня и привлекала его доброта и здоровый цинизм. Иногда (думаю, довольно часто) рассказывать истории, если ты их стесняешься, или они могут показаться безумными, куда проще, когда твой собеседник – незнакомец. Но прежде всего рассказ этот приносил мне облегчение: я словно выдавливал из себя яд после укуса змеи.
Когда Уайрман наливал зеленый чай себе, рука его заметно подрагивала. Меня это заинтересовало и встревожило. Потом он посмотрел на часы, которые носил, как медицинская сестра, на внутренней стороне запястья.
– Через полчаса или около того я должен пойти в дом и проверить, как там она. Я уверен, все у нее хорошо, но…
– А если нехорошо? – спросил я. – Если она упала или что-то в этом роде?
Он вытащил из кармана летних брюк портативную рацию, размерами не превышающую мобильник.
– Я слежу за тем, чтобы рация всегда была при ней. По всему дому есть кнопки вызова, но… – Он постучал большим пальцем по груди. – Настоящая система тревоги – здесь. Единственная, которой я доверяю.
Он посмотрел на Залив и вздохнул.
– У нее болезнь Альцгеймера. Пока в начальной стадии, но доктор Хэдлок говорит, что прогрессировать она, возможно, будет быстро, раз уж началась. Через год… – Он печально пожал плечами, потом лицо его прояснилось. – Каждый день в четыре часа мы пьем чай. И смотрим Опру. Почему бы тебе не зайти и не познакомиться с хозяйкой дома? Я даже угощу тебя куском островного лаймового пирога.
– Хорошо, – кивнул я. – Договорились. Ты думаешь, это она оставила сообщение на моем автоответчике со словами о том, что Дьюма-Ки – несчастливое место для дочерей?
– Конечно. Хотя, если ты ждешь объяснений (или ждешь, что она вспомнит о звонке), удачи тебе. Но я, возможно, могу немного помочь. Ты вчера спрашивал о ее братьях и сестрах, а я не поправил тебя. Дело в том, у Элизабет были только сестры. В семье рождались исключительно дочери. Самая старшая – где-то в 1908 году. Элизабет появилась
