есть, но дозвониться я не могу. Наверное, все эти люди, – он обвел толпу рукой, – перегрузили сеть.
Герцог не знал, возможно ли такое, но действительно практически все или с кем-то разговаривали, или фотографировали. За исключением Лиссы, которая по-прежнему вела себя, как лесная нимфа.
– Приведи ее сюда, – приказал Герцог своему заместителю. – Приведи ее сюда до того, как она вытащит магический кристалл или что-то еще в этом роде.
По лицу Рэндолфа ясно читалось, что подобные поручения кажутся ему недостойными уровня жалованья, которое получал, но он пошел.
Герцог хохотнул. Коротко, но искренне.
– Что, скажи на милость, ты увидел здесь смешного? – спросил Ренни. Со стороны Моттона подъезжало все больше и больше копов из Полицейского управления округа. И если Перкинс продолжит топтаться на месте, копы из Касл-Рока возьмут ситуацию под свой контроль. То есть вся слава достанется им.
Герцог перестал смеяться, но улыбка не сошла с лица. Его, похоже, происходящее не пугало.
– Это полная мутня, – произнес он наконец. – Твое ведь словечко, Большой Джим? И поверь моему опыту, когда имеешь дело с полной мутней, без смеха никак не обойтись.
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь! – Ренни чуть ли не кричал.
Братья Динсморы отступили от него и спрятались за отца.
– Я знаю, – мягко сказал Герцог. – И это нормально. Но тебе надо прямо сейчас понять следующее: я – старший офицер правоохранительных органов на месте катастрофы, по крайней мере до приезда шерифа округа, а ты – член городского управления. Здесь у тебя никакого официального статуса нет, поэтому я хочу, чтобы ты отошел в сторону. – Герцог указал на желтую ленту, которую натягивал патрульный Генри Моррисон, для чего тому пришлось переступить через два крупных обломка фюзеляжа. – Я хочу, чтобы все отошли и не мешали нам выполнять свою работу! Следуйте за членом городского управления Ренни. Он отведет вас за желтую ленту.
– Я тебе спасибо за это не скажу, Герцог.
– На что мне совершенно наплевать, и да благословит тебя Бог. Немедленно покинь мою территорию. И пожалуйста, обойди ленту. Незачем Генри натягивать ее дважды.
– Чиф Перкинс, я хочу, чтобы ты запомнил, как сегодня разговаривал со мной. Потому что я точно это запомню.
Ренни широким шагом направился к ленте. Остальные зеваки последовали за ним, большинство оглядывались на водный туман, сверкающий перед измазанным черным дымом барьером и образующий влажное пятно на асфальте и обочинах. Двое или трое наиболее наблюдательных (среди них и Эрни Кэлверт) уже заметили, что барьер в точности повторяет границу между Моттоном и Миллом.
Ренни ощутил детское желание грудью разорвать ленту, которую натягивал Хэнк Моррисон, но сдержался. Обходить ленту, правда, не стал, не захотел трепать о лопухи брюки марки «Лендс энд», которые обошлись ему в шестьдесят долларов. Прошел под лентой, подняв ее над головой. Из-за внушительного живота
