склонилась над Харлампием. – Как самочувствие?
– Да вот. – Начальник смутился. – Скрутило… во рту сухо.
Тамара протянула ящичек.
– Надо что-нибудь противопростудное. Кальцекс или… я не знаю, что надо в таком случае. – Начальник порылся в аптечке, нашел что надо, попросил запить. Тамара налила ему в кружку холодного чая.
– Ломает всего, потею, а жару нет. – Харлампий положил в рот таблетку, отхлебнул из кружки, прополоскал рот и гулко сглотнул. Тамара поморщилась.
– Грипп бывает и без жара. – Она закрыла аптечку. – Кажется, «возвратный» называется.
– Похоже, он и есть. Коварный.
Гошка подошел к ним, взял из аптечки только что надорванную пачечку таблеток.
– Как бывшему армейскому санинструктору мне стыдно, – сказал он, разглядывая пачечку. – Неужели при гриппе теперь пьют это?
– А что он выпил? – заволновалась Тамара. – Говори же, что?
– Что надо, я думаю. – Гошка качнулся на носках. – А ты тоже, сестра милосердия называешься.
– Ну, знаешь! – Тамара возмущённо выпрямилась. – Я, в конце концов, не врач и даже не санинструктор. Ты разбираешься, вот и посоветуй, что пить.
Они посмотрели на Харлампия. Начальник лежал, вытянувшись, безучастно глядя перед собой, будто увидел там, в открывшемся ему далеке такое, что милостиво дано узреть только умирающим.
– Харлампий, – окликнул Гошка. – А, Харлампий!
– Ну чего ещё? – не меняя позы, отозвался начальник. – Ты хоть кому-нибудь дашь спокойно помереть?
Гошка отвёл Тамару, усадил на краю нар.
– Дуру ломает, – шепнул он ей. – Похоже, сматывается с корабля.
– С какого корабля? – Тамара дрогнула сиреневыми губами. – Вдруг отравился?
– Всё в норме, – успокоил Гошка. – Закрепляющее принял.
– Не надо, – попросила она. – Ведь ты же добрый, Гоша, я знаю. Почему стараешься казаться злым, грубым?
– А я не стараюсь. Я просто всякий. – Он вынул платок и, притянув Тамару к себе, обтёр её щеку.
– Что там нашел? – Она скосила глаза.
– Сажа была. – Гошка отстранил её на вытянутые руки. – Теперь нету.
Она прильнула к нему, зашептала:
– Я, по-моему, тоже бываю всякая. Помогаю Вере кастрюли чистить, золу из печки выгребаю, рабо-отаю. – Тамара смотрела радостно, будто ожидая похвалы. – Я и готовить сама умею. В техникуме из нашей группы лучше всех салаты делала, шью, крою. В общежитии возле девчонок всякую науку прошла.
– Томик, ты очень способная, очень.
Тамара быстро поцеловала его в подбородок, спрятала на его груди голову, попросила:
– Пойдём к нам? Там уютнее, печка топится.
Гошка отказался, наговаривая ей на ухо, что скоро связь с базой, а там надо идти на участок. Всё так же прижимаясь к нему, она молча кивала головой.
