городом зловещий туман, невидимый для простых смертных.
Там над кровлями
Демоны водят нечистые игры,
Там у каждых ворот
Стражи в облике волчьем стоят.
Воеводами служат
Свирепые пестрые тигры,
И тигрят беломордых
Идет за отрядом отряд.
Там олени-гонцы
От заставы снуют до заставы,
А лисицы ползут
По следам незнакомых людей.
Там вдоль стен городских
Разлеглись, голодая, удавы,
И повсюду кишат
Исполинские скопища змей.
Там матерые волки
Сидят на высоких балконах,
Отдают повеленья,
Огонь извергая и чад,
И пятнистые барсы
Резвятся в садах, в павильонах, —
Окликая друг друга,
Хохочут, поют и кричат.
Злые духи проносят знамена
И бьют в барабаны,
Привиденья во тьме
Стерегут перекрестки дорог.
И проносят большие тюки
Кабанов караваны,
И зайчата торговлю ведут
И зовут на порог.
Это княжество
Некогда было блаженной страною,
Называлось «Уделом Зари
И Небесных гостей».
Все давно изменилось.
Тот город за черной стеною
Стал убежищем оборотней
И коварных чертей.
Как раз в тот самый момент, когда Сунь У-кун в ужасе смотрел на бесовское наваждение, позади раздался свист ветра. Сунь У-кун быстро обернулся и увидел третьего демона, который со страшной силой нанес ему удар по голове замечательной пикой с разукрашенным древком. Сунь У-кун мгновенно перевернулся и, вскочив на ноги, пустил в ход свой железный посох-палицу с золотыми обручами. Оба они, тяжело дыша от распиравшего их гнева и злобы, не находили слов и дрались, скрежеща зубами от ярости.
Между тем старый демон подал знак и, подняв свой стальной меч, накинулся на Чжу Ба-цзе. В сильном смятении Чжу Ба-цзе бросил коня, завертел своими граблями, а затем стал колотить ими куда попало. Второй демон нацелился длинным копьем на Ша-сэна, но тот успел отразить удар своим волшебным посохом. Так на вершине начался жаркий бой трех дьяволов с тремя монахами.
Шестнадцать бесов по сигналу стали действовать: один схватил белого коня, другой завладел поклажей, остальные ринулись на Танского монаха, потащили паланкин прямо к окраине города и стали громко кричать: «О великий князь, властитель наш! Твой замысел удался на славу. Танский монах уже в наших руках».
Толпы бесов и бесенят стали сбегаться со стен города. Городские ворота широко распахнулись, и была дана команда: свернуть знамена и заглушить барабаны, не поднимать никакого шума и не бить в гонги. Все стали говорить: «Великий князь велел не производить никакого шума, чтобы не испугать Танского монаха. Его ни в коем случае нельзя пугать,
