символ» и глубокомысленно оперлась о древко подбородком. – Этаж, по-моему, был третий, – сказала она. – А вот окно… Ты помнишь, какое окно?
– Горящее.
– Классная примета, – хохотнула напарница. – Ни-че, что пока мы летели, оно сто раз погаснуть могло? О’кей. Облетим третий этаж по периметру.
– Даш, нас увидят! Еще не поздно. Ты только представь…
– Представила. Жуть! – кивнула та. – А варианты есть? На метлу!
Ведьмацкий экипаж взмыл в воздух.
К счастью, большая часть окон была зашторенной, черной. Или к несчастью – если одно из них было тем самым, успевшим погаснуть окном, куда им предстояло попасть.
Выровнявшись, Даша «прочертила» третий этаж.
Маша успела разглядеть голого парня-подростка, стоящего у зеркала, к ним спиной. Мужчину за компьютером – дядя даже не поднял головы от монитора. Пожилую семейную пару, взиравшую в голубоватый телевизионный экран. Женщину, стоящую на табуретке, с веревочной петлей на шее…
Больше ничего рассмотреть она не смогла, одурев от грохота.
Оглушенная пролетела сквозь окно, болезненно приземлилась на пол и только там поняла: со свойственной Даше Чуб простотой несостоявшаяся космонавтка протаранила стекло древком метлы, загремев (в прямом смысле этого слова!) прямо в дом потенциальной самоубийцы.
Впрочем, самоубийца больше не была потенциальной – она висела. Ее лицо со страшной гримасой корчилось в бурой петле. Чуб танцевала вокруг, пытаясь обхватить висевшую за ноги. Конечности женщины конвульсивно болтались туда-сюда, не даваясь Даше в руки.
– Маш, помоги!!!
Ковалева с трудом собрала себя с пола.
Рука, повстречавшаяся с осколком стекла, кровоточила, бок обиженно ныл.
Взгляд метнулся к отброшенной табуретке, а ум сообразил: при виде кошмарного зрелища – двух влетающих в дом на метле нежданных гостей – женщина вздрогнула, и постамент вывернулся у нее из-под ног.
Вскочив, подхватив табурет, Маша постаралась вернуть его на место. Чуб таки удалось обхватить ноги повесившейся и вернуть ее ступни на сиденье. Но теперь обмякла верхняя часть – голова дамы безвольно висела в ожерелье веревки. Самоубийца была без сознания.
– Нож! – закричала Чуб, кое-как удерживая горизонтально упрямую дамочку, пытающуюся задохнуться в петле – не так, так эдак!
Ковалева вобрала в себя комнату и обнаружила нужное – ножницы в стакане на письменном столе.
Поддерживаемое четырьмя руками, тело несчастной повалилось на грязный паркет.
– Интересно, чего она вешалась? – подумала вслух Даша Чуб.
Маша осмотрелась.
Комната казалась нежилой. Письменный стол выбежал на середину гостиной, всюду лежали чемоданы, тюки. На полу валялся белый журнал, оказавшийся при близком знакомстве литературным – с гордым именем «Ренессанс». В их небесном видении женщина держала его в руках.
Ковалева подобрала издание. Открыла наугад.
Но
