хочешь?
– Шутишь? У меня апельсин заканчивается, где мне еще взять?
Съев последнюю дольку, Эрни плюхнулся на свободную кровать, что стояла в центре спальни и жалобно проговорил:
– Что же он со мной сделал… Ну, я ему устрою эксперименты, когда в себя приду. Почему я всегда с ним соглашаюсь? А ты, Бохрад, что уже не хочешь апельсинов? То есть картошки?
– О, не произноси при мне это слово. Хочу, конечно, но пока терплю. Плохо станет, пойду вышибать дверь.
– Да, он еще пожалеет, что с нами такое сделал.
Эрни закрыл глаза, решив, что лучшее, что он сейчас может сделать – это поспать. Правда уснуть ему не получать, даже глаза не смог долго держать закрытыми. Ему виделись большие, оранжевые, сочные апельсины. А вскоре стал чудиться их аромат. Поерзав по кровати, Эрни встал и направился в туалет. Спустя несколько минут вернулся оттуда с двумя баллончиками освежителя воздуха. Он подбежал к Бохраду, восторженно воскликнув:
– Бохрад! Бохрад!
– Что? – тот нехотя оторвался от книги.
– Понюхай, как апельсинами пахнет!
Эрни попшикал освежителем вокруг него.
Бохрад принюхался.
– Мм… запах свежей картошки! Дай-ка мне один.
– Нет, ты что! Не дам! Это мои! Себе там возьми.
– А осталось?
– Сирень и жасмин. Они не пахнут апельсинами.
– А у тебя какие?
– Лаванда, а этот… – Эрни повернул к себе этикетку, – просто: «Летний букет».
Эрни вернулся на свою кровать, а Бохрад недолго думая ушел за освежителями воздуха. Вернулся оттуда сияя от счастья.
– Эх, жаль съесть нельзя, но какой запах!
Так они и лежали каждый на своей кровати, периодически пшикая вокруг себя освежителями воздуха. Никогда прежде в мире сирень и жасмин не пахли так одурманивающе волшебно свеженарезанной картошкой, а лаванда и «Летний букет» столь обворожительно ароматом апельсина.
Но их блаженная идиллия продолжалась недолго. В комнату со стопкой постельного белья и одежды вошел Шарух. Царящая в ней счастливая, но невыносимо-терпко пахнущая атмосфера его сразу насторожила.
– Вы чего здесь устроили?
Эрни успел сунуть под подушку с его глаз баллончики, а Бохрад то ли испугался его серьезного тона, то ли просто по неосторожности выронил один. Комната огласилась весьма громким бряцаньем.
– Что это у тебя?
Шарух положил белье на кровать Эрни и направился к нему.
– Можешь забрать, я уже всю картошку из него выдавил, – холодно заявил Бохрад.
Шарух поднял баллончик, бегло глянув на этикетку.
– Эрни, а ты наверно апельсины нюхаешь?
– Нюхаю, а что? Тебе не дам и не проси. Отбирать будешь, укушу!
– А я-то думаю, чего это у вас тишина такая подозрительная. Нашли, значит, как удовлетворить свое желание.
Он направился
