его на поприще бизнеса не принесли никакого результата. Да он и на самом деле ничего, кроме игры на скрипке да фортепиано, особо не умел. А если до конца быть честным – и не хотел. И потому он стал выпивать, а вернее, как говорят в народе, «запивать». На работе его терпели, сколько могли. Конечно, он был лучший, но у нас в России, как известно, незаменимых нет. А с учётом его свободолюбивого характера и полной неприязни к любому диктату со стороны начальства судьба его была предрешена. И вот, после очередного падения в оркестровую яму во время антракта на гастролях в Венской опере, он был с треском выгнан из оркестра. Как, впрочем, и из двух последующих, в которых он имел честь потом работать.
Жена его долго такую ситуацию терпеть не стала, а будучи женщиной практичной и беспринципной, быстро подсуетилась и, захомутав немолодого бизнесмена из далёкой Аргентины, выскочила за него замуж. С Савелием она развелась быстро, объяснив ему перед судом, что тут ничего личного, а только желание позаботиться о будущем их Викуси. А аргумент, что лучше для неё – жить в этом дерьме или получить достойную жизнь «за бугром», – оказался решающим и бесспорным. Обещание со стороны супруги, что дочь всегда будет с ним общаться по телефону и в письмах, естественно, выполнено не было. Более того, через полгода от неё пришло письмо, что дочь поняла, какой её отец конченый человек! Что она очень любит нового папу, а с ним больше общаться не хочет. Это был удар ниже пояса – и Савелий ударился «во все тяжкие».
И вот, когда до полного краха оставался один шаг и он докатился уже до игры в подземном переходе, однажды, придя домой в надежде найти хоть какую-то вещицу, за которую можно было бы выручить бутылку, стал рыться в старых вещах. Всё более или менее ценное уже давно было продано и пропито. И тут неожиданно в одной из холщовых сумок он обнаружил детские игрушки дочери. Савелий присел на пол и стал аккуратно перебирать их. Слёзы градом покатились по давно не бритым щекам. Раскрыв детскую косметичку, привезённую ей в подарок из Франции, он увидел аккуратно свёрнутый листок бумаги. Савелий дрожащими, немытыми пальцами развернул листок. До боли знакомым детским корявым почерком на нём было написано: «Папа, я тебя очень люблю, я обязательно к тебе приеду! Постарайся дождаться! Твоя Вика». Его бросило в пот. Как он не нашёл это раньше?! Он должен дождаться, он должен найти свою дочь, он должен стать тем, кем был!
Всю ночь Савелий проспал, крепко зажав в кулаке заветную записку. А когда утром он начал приводить квартиру в порядок и обнаружил ещё такую желанную вчера бутылку недопитой водки, сжал в кулак все остатки воли и, зайдя в туалет, вылил содержимое бутылки в унитаз. Он чётко понял смысл своей дальнейшей жизни. У него была цель. Он начинал новую жизнь.
Савелий очнулся от воспоминаний и понял, что разминаемая пальцами сигарета превратилась в труху, а кофе уже успел остыть. Он посмотрел на часы. Время до выхода ещё было. Заново заварив кофе, Савелий включил вытяжку над плитой и закурил, пытаясь отвлечься от
