бы ни ткал гобелен, он не поленился изобразить даже мельчайшие детали. А ведь полотно занимало всю стену.
Аглая с жадностью впитывала в себя каждый стежок.
Взгляд остановился на лицах сжигаемых женщин. На самой крайней. У ее ног протекала та самая кровавая река, что брала начало с топора волка-монстра. Совпадение, буйно разыгравшееся воображение, галлюцинации – Аглая не знала, что это такое. Но на вышивке она четко и явственно видела свое лицо. Даже фигура была ее. Широкие бедра, узкая талия, над которой она столько страдала, новый цвет волос, чтоб его! Аглая попробовала зажмуриться и постоять так. Но когда открыла глаза, ничего не изменилось. У женщины на гобелене по-прежнему было ее лицо.
Может хватит? Мало того, что она похоже и вправду угодила неизвестно куда, так еще и это… На смену нескончаемому страху пришли гнев и ярость. Чтобы побороть острое желание сорвать чертову тряпку со стены, пришлось отвернуться. Пытаясь не думать о гобелене, Аглая прошла дальше, изучая обстановку комнаты. Похоже, ее хозяйка, та самая Аглаида, ни в чем себе не отказывала. Хоть здесь и было пусто и как-то уж слишком необжито, но некоторые вещи поражали богатством.
Не совсем ровное мутноватое зеркало в деревянной раме с удивительной резьбой. Казалось, что зеркало поддерживают ветви деревьев. Они извивались и оплетали диск зеркала, превращаясь в своеобразное гнездо. Аглая даже разглядела крошечные листочки и силуэты сов и ворон, сидящих на «ветвях». В глазницы птиц были вставлены сверкающие камушки.
У зеркала стоял деревянный столик с двумя выдвижными ящичками, у него притулился невысокий пуфик, обитый гладкой велюровой тканью. На столике оказались разбросаны щетки для волос, какие-то странные украшения, крошечные шкатулочки. Похоже, Аглаида неплохо тут жила. Кем бы она ни была.
Аглая нервно рассмеялась. Она что, всерьез начинает верить в то, что попала в… другой мир? Вселенную? Параллельную реальность? Бред какой-то. Что дальше? Пришельцы на летающей тарелке? Но яркого света она не видела. Только жуткое свечение символов на каменном алтаре. Смех превратился в истерику. Аглая хохотала над собственной готовностью поверить в слова больной извращенки. Смеялась, а по щекам текли слезы.
Внезапно дверь отлетела в сторону, и в комнату ворвался седой старик. За ним, спотыкаясь и тяжело дыша, бежала женщина.
– Иштван, да подожди же ты! Нужно позвать лекаря…
Аглая узнала отца Аглаиды. Коренастый, невысокий, он был немного похож на гнома, что ли…
– Аглаида, девочка моя… – Князь обнял Аглаю и с неожиданной силой поднял с пола. – Что же ты так? Ну-ну, не плачь… Я найду того, кто это с тобой сделал. Ты только скажи.
– Иштван, ты задушишь бедняжку. А она и так столько всего натерпелась. – Женщина остановилась рядом с ними и перевела дыхание.
Аглая помимо воли взглянула на черноволосую красавицу. От колючего, почти черного
