с них копии снимают, так дешевле, ну чтобы лишний раз станок не гонять. Мой знакомый как раз для Монетного двора этот состав изобрел.
– Это типа как мой племянник давеча конфетную бумажку в стакане чая намочил и на буфет наклеил, она там и отпечаталась, – словно делая открытие, медленно произнес Куляев.
– Вот-вот, вроде того.
Операция по изготовлению денег была назначена через день, решили, что для этого лучше всего подойдет баня во дворе дома Куляева. Тот жил в тихом месте: на Казанской улице рядом с Никольским оврагом вдали от центральной улицы. Естественно, собрались ночью, чтобы избежать случайных свидетелей.
В бане занавесили окно, перед началом всей операции Куляев обошел строение, дабы убедиться, что рядом никого нет, потом тщательно запер дверь и бережно вытащил из внутреннего кармана десять купюр сторублевого достоинства. Дмитрий Васильевич внимательно осмотрел стол, даже подул на него, чтобы сдуть возможный мусор, потом с видом колдуна или шамана, выполняющего сложный обряд, стал раскладывать на столе белые листы бумаги и брызгать на них какой-то жидкостью.
– Ты это, не очень много лей, а то на следующую партию не хватит, – неожиданно выступил с руководящим указанием Куляев.
– Не учи ученого, – остановил его подельник. – Давай лучше клади на листы купюры.
– «Катьку» лицом вверх класть аль вниз? – неожиданно вспомнил про портрет императрицы на купюрах Куляев.
– А без разницы, главное, чтобы близко лежали и друг на друга не накладывались, а то белые полоски останутся.
Куляев начал раскладывать денежные знаки; вначале он положил купюру вверх той стороной, где была изображена императрица, но потом перевернул: ему показалось, что Екатерина смотрит на него укоризненно. Когда все денежные знаки были уложены, Дмитрий Васильевич опять побрызгал деньги жидкостью и стал укладывать на них кирпичи. Когда последний кирпич занял свое место, в дверь постучали. Оба подельника вздрогнули.
– Иди посмотри, кто там, если кто нехороший, ну там из полиции, например, то дай знать – начни кашлять, что ли. Если просто чужой, то отправляй его отсюда под любым предлогом, если попытается войти, то тоже кашляй, самое главное – тяни время, – проинструктировал Ивана Дмитрий Васильевич. Тот кивнул, мол, понял, и пошел к двери.
Стук продолжался и звучал очень настойчиво. Когда Куляев открыл дверь, то ему в глаза сразу бросилась форменная фуражка городового. Иван зашелся в кашле, одной рукой хватаясь за грудь, другой за косяк двери, тем самым перекрывая сотруднику полиции вход в помещение.
– Здравия желаю, извиняюсь за беспокойство, но я должен осмотреть помещение, мне поступили данные, что здесь тайная сходка.
– Да помилуйте, кхе-кхе-е-кхе, какая сходка, кхе-кхе, тут и нет никого, – заливаясь искусственным кашлем, хватаясь за грудь и косяк, отпирался Иван. Самое главное – он продолжал топтаться у входа, не давая
