пирс. Доски заскрипели, прогнулись под начальственной тяжестью. «Надо бы поскорее нормальный пирс возводить…» – мелькнула народнохозяйственная мысль. Надо, надо… пирс, навесы для шлюпок, бревенчатые слипы для них же, и это только по морским делам! Где, спрашивается, взять свободные руки, бревна и прочие пиломатериалы, гвозди, наконец? Координатор и Совет зашивались, пытаясь растянуть штопаное-перештопаное лоскутное одеяло рабочих бригад на всю колонию…
«Тариэль» еле заметно покачивался. Хозяева, выбирая место для колонии, не поскупились: широкая бухта, окаймленная грядой песчаных дюн, с моря оказалась прикрыта своего рода природным волноломом, баром из песчаных же отмелей, тянущихся вдоль берега и смыкающихся с ним западным, правым, если стоять лицом к морю, краем. Там можно было даже выйти на песчаную гряду и пройти по ней почти до середины, не замочив ног – во всяком случае, в отлив. В прилив глубина между песчаными плешами кое-где доходила до пояса. С моря на природный волнолом накатывали волны, но в самой «акватории» волнение почти не ощущалось.
Проходов в гряде было два: один глубоководный (Стась ручался за пять метров в самом мелком месте), под самым берегом, у восточного края бухты; и центральный, где «Тариэль» мог пройти лишь в прилив, а глубоко сидящий «Альтаир» не прошел бы вовсе. Шлюпкам же и «Казанкам» центральный проход доступен в любое время, а заодно еще с десяток более-менее глубоких мест между горбами отмелей. Стась категорически запретил ими пользоваться, во всяком случае, до тех пор, пока гряда-волнолом не будет обставлена всеми полагающимися вешками, буйками и навигационными знаками. Одно подобное сооружение как раз и возводили сейчас на берегу – обшитую корявыми бревнышками тысячествольника трехметровую пирамиду у восточного края бухты. Место для еще двух выбрали – с утра Стась самолично мотался по «Восточному фарватеру» на «Казанке», делая промеры и размечая положение будущих створовых знаков. Кроме того, в дальнейших, наполеоновских планах значилась установка маячной башенки, которая указывала бы в темноте местоположение каменистой гряды, ограничивающей проход с запада.
«Тариэль» дважды покидал бухту. В первый раз тральщик преодолел прореху в волноломе самым малым ходом, за «Казанкой», то и дело прощупывающей дно полосатым шестом. Во второй раз Крайновский шел по береговым ориентирам, но все равно черепашьим темпом. За баром дно сразу уходило на глубину. Уже в паре сотен метров – в кабельтове, как «по-морскому» выразился Стась, – импровизированный лот не доставал до дна. Казаков в тот раз был на борту вместе с наркоммором и впервые имел возможность обозреть поселок с берега, с большого расстояния. Пока «Тари-эль», уютно попыхивая машиной, совершал эволюции, координатор рассматривал в бинокль и здания колонии, и гряду дюн, и цепочку островков, вырисовывающихся у горизонта. Стаею предстояло отправиться туда сегодня. Еще раньше до островов пару раз успели сбегать на «Казанке». Всего их оказалось то ли шесть, то ли восемь, в поперечнике от сотни метров до двух с лишним километров. Самый
