рыкнули за спиной. Трясясь от негодования, я развернулась, намереваясь высказать все истеричному хозяину, как слова застряли в горле.
Мужчина около тридцати лет, с длинными черными волнистыми волосами до поясницы, держал руку над выключателем светильника, нервно теребя губами недокуренную сигарету. Мои глаза прошлись по мощной фигуре мужчины, останавливаясь на огромном пятне некогда бывшей белоснежной рубашки. Я попала в настоящий свинарник. Здесь походу не знают что такое чистота.
Недовольный тем, как мое лицо от восторженности, сменяется омерзением, мужчина еще сильнее нахмурился. Указывая мне на соседний стул, более спокойным тоном приказал:
– Сядь.
– Я не сяду, пока Вы не потушите сигарету.
К удивлению, мужчина послушно выполнил мою просьбу. Вздыхая, я подчинилась.
– Так сколько хочешь за работу? – повторил свой вопрос мужчина. Видимо не отстанет, пока не отвечу.
Хорошо. Раз ты так хочешь знать.
– Двадцать тысяч, – ляпнула я. Столько нужно мне собрать денег за два месяца. Если этот грубиян готов заплатить за работу такую сумму, я согласна спать на грязном полу и целовать мужчине ноги.
– …долларов.
– Согласен, – тут же последовал незамедлительный ответ.
Я подняла глаза на мужчину. Тот не обращая на меня внимания, подошел к письменному столу, достал документы и швырнул их мне через стол.
– Здесь все необходимое. Договор составлен по закону, если с чем-то не согласна, изменим пункты.
Каким бы не был этот грубиян, он явно отчаянно нуждался в няне. Бегло пройдясь по бумаге глазами, я поставила подпись. Лучше согласиться, чем снова вывести из себя мужчину напротив.
Выхватив из-под моих рук документ, мужчина, молча, открыл дверь, как я поняла кабинета, и вышел. Я послушно засеменила рядом.
– Я не потерплю в доме гулящих девок, так что…
– Нет. Все в порядке, – разуверила я мужчину. Он быстро оглядел меня с ног до головы, пряча свои глаза.
– Со мной не будет проблем, обещаю.
Не знаю, что дало эффекта больше: мой жалобный взгляд или писклявый голос, но мужчина поверил.
Дальше мы шли в полном молчании, все больше углубляясь вглубь дома. Здешняя обстановка раздражала с каждым шагом. Придется смириться с порядками этого дома, а их я боюсь немало. Мы миновали лестничный проход на третий этаж, остановившись напротив красной дубовой двери.
– Это комната моей дочери. Ей три года, – говоря о дочери, лицо мужчины расслабилось от напряжения. – Сейчас она гуляет с Алевтиной Сергеевной. Придут через несколько минут, и ты приступишь к своим обязанностям.
У меня невольно вырвалось:
– Вы позволили дочери гулять с этой старухой? – видя, как на мощной скуле заходили желваки, я извинилась.
Несмотря на извинения, мужчина снова прибывал в мрачном настроении.
– Алевтина Сергеевна, – мужчина демонстративно сделал паузу на имени старухи, ясно давая понять, чтобы
