воняло.
– Вот, блин, женщина. Она даже не знает для чего это, но уже требует вылить. Наверное, это что-то генетическое!
Девушка мой шутливый тон не приняла – видимо ей и правда было нехорошо. Забрав у меня кружку с мутным пованивающим раствором, она, закрыв глаза, замерла, зажав последнюю между колен. Я с изумлением наблюдал за тем, что происходило на дне – сначала раствор, как будто, вскипел, затем успокоился, расслоившись на две части, опять зашипел покрываясь белой коркой, корка растаяла и от остатков на дне пошел густой пар. Еще несколько превращений и на дне образовался желтовато-белый тоненький слой осадка.
– Добавь, пожалуйста, воды, – попросила скелле, я торопливо выполнил ее просьбу.
Ана поболтала кружкой, растворяя неизвестное мне содержимое, и выпила.
– И чего теперь? – спросил я.
– Не знаю. Но, похоже, что наши каникулы закончились. Куда ты там собирался дальше?
– Я не про это. Когда твое лекарство подействует? И насколько? Мне машину сюда пригонять или ты пойдешь наверх? Как ты вообще себя чувствуешь?
– Хватит тараторить, – прервала меня девушка, оставаясь сосредоточенной, – Мы пойдем наверх – мне гораздо лучше. Но твои земные врачи правы – постельный режим был бы очень кстати.
4
По дну длинной извилистой долины бежала сверкающая белой пеной на солнце река. Сама долина была глубокая и узкая – неширокое ложе виляющей по сторонам реки сменялось крутыми заросшими лесом склонами. Как и везде на Мау лес только казался сообществом отдельных растений – хотя, в принципе, так и было, только каждое растение могло занимать несколько гектар, заполняя это пространство своими отростками. Поэтому горные склоны, обрамлявшие ущелье, все время меняли свой цвет. Вот, слева от нас черно-бурый лес с мелькающими в глубине янтарно-желтыми стволами, а справа – серебристый, напоминающий пуховое одеяло. Минута, и вся долина покрыта этим пухом, только высоко по краю левой стены тянется совсем уже черная непрерывная полоса. Еще миг и серебро сменяется тусклой голубоватой серостью чего-то похожего на земные ели.
Ущелье постепенно повышалось, упираясь далеко впереди в настоящие горные вершины. Все это было накрыто почти земным темно-синим небом с редкими клочками облаков. За нашей спиной остался океан и башни негостеприимного Эстру. Пришлось провести там еще целый день, проверяя самолет, готовясь к новому короткому путешествию и давая скелле возможность немного прийти в себя. Нашу башню мы оставили как было, перелетев на крайнее невысокое здание вдали от нового города. Новое пристанище оказалось гораздо более разрушенным, мне с трудом удалось найти уцелевшие лестничные марши, чтобы спуститься вниз. Осознание того, что неподалеку, под открытым небом, на пыльном бетоне крыши скелета древнего небоскреба, лежат трупы убитых мною молодых женщин, сделало два дня вынужденной задержки довольно тоскливыми. Несмотря на то, что погода,
