он жил на Авалоне, и в какой-то степени я тоже в этом виноват, потому что отпустил его одного. Правда, мне там нечего было делать, но я должен был быть там. Я подвел Джаана тогда, но никогда не допущу ничего подобного впредь. Я – его тейн, навечно его тейн, и никому не позволю убить его, или ранить его, или замутить его разум, или украсть его имя. Это мой долг, мое обязательство.
Слишком часто в последнее время Джаан позволяет таким, как вы и Руарк, ставить под угрозу свое имя. Джаан во многих смыслах очень необычный и опасный человек; причудливые повороты его мысли часто ставят нас в трудное положение. Даже его герои… он рассказывал мне о них в детстве. Мне хорошо запомнился один день, когда я узнал, что все любимые герои Джаана были одинокими людьми, потерпевшими сокрушительные поражения. Меня это потрясло. Взять хотя бы Эрина Высокородного Глоустоуна, с которым связана целая историческая эпоха. Он управлял самым мощным сообществом, когда-либо существовавшим на Верхнем Кавалаане, – Сообществом Горы Глоустоун. Когда его враги объединились и пошли на него войной, их поддержали все кавалаанцы. Чтобы увеличить численность своей армии, он вложил мечи и щиты в руки своих эйн-кети и вывел их на поле боя вместе с воинами. Его противники потерпели унизительное поражение. Так Джаан рассказывал мне эту историю. Но позднее я узнал, что Эрин Высокородный Глоустоун не одержал победы. Так много эйн-кети погибло в тот день, что некому было рожать новых воинов для сообщества. Сообщество Горы Глоустоун медленно угасало, теряя могущество вместе с сокращением численности рода. Сорок лет спустя после недальновидного поступка его правителя сообщество пало. Высокородные из Таала, Айронджейда и Бронзфиста взяли их женщин и детей, а их жилища остались пустыми. Выходит, что Эрин Высокородный Глоустоун оказался неудачником и глупцом, его отвергла история. Такими же были все сумасшедшие герои Джаана.
– А мне Эрин тоже представляется героем, – резко возразил Дерк. – На Авалоне его, пожалуй, превозносили бы за освобождение рабынь, даже если он и не победил.
Джанасек гневно сверкнул голубыми глазами из-под низкого лба. Он со злостью дернул свою рыжую бороду.
– Т’Лариен, ваше высказывание – как раз такая ошибка, о которых я вас предупреждал. Эйн-кети – не рабыни, они – эйн-кети. Ваши суждения ложны, а переводы наших старых слов неверны.
– Судя по вашим словам и словам Руарка…
– Руарк, – презрительно процедил сквозь зубы Джанасек. – Этот кимдиссец является источником вашей информации о Верхнем Кавалаане? Я вижу, что напрасно тратил на вас время и впустую сотрясал воздух словами. Вы уже пропитаны ядом и не хотите ничего понимать. Вы стали инструментом в руках кимдисских манипуляторов. Я не буду более обременять вас своими лекциями.
– Прекрасно, – согласился Дерк. – Только скажите мне, где Гвен.
– Я сказал вам.
– Тогда скажите, когда она вернется.
– Поздно.
