меня не будет больше года – устраивайтесь без меня. Но помните, что я постараюсь сделать всё, чтобы вас забрать.
Будьте осторожны, берегитесь Лютера. Он пусть слабый, но маг. Видит намного больше, чем остальные.
И последнее…
Тут Павел поднял глаза на Коршеня и сказал:
– Тут написано для нас насчёт тебя, но, я прочитаю, думаю, тебе пора принимать решение.
Он опустил глаза к записке и прочитал:
– И последнее. Мне кажется, что Коршеню пора рассказать о нашем путешествии поподробнее, чтобы он мог решить, идти с нами дальше, или нет. Вы сами знаете почему. Очень надеюсь, что до Наула он будет с вами.
Эля, дорогая, ты очень дальновидная женщина, отдельное тебе спасибо за спички.
Павел поднял голову.
– Это всё.
Эля протянула руку, забрала исписанные листочки из блокнота и стала перечитывать.
Наступило молчание. Мужчины обдумывали новую уже сложившуюся ситуацию. Всё прояснилось, оставалось только правильно спланировать дальнейшие действия.
– Ну, какие будут предложения? – спросил Павел.
– Предлагаю начать с рассказа о путешествии, – Коршень прямо поглядел ему в глаза, – расскажите-ка мне то, о чём тут в записке у Глена написано. Почему я могу решить не идти с вами в Наул?
Павел растеряно оглянулся на Элю: объяснять бывший десантник не любил, предпочитая действовать. Она улыбнулась его растерянности, шагнула ближе к Коршеню и сказала успокаивающим тоном:
– Всё просто. Мы в Науле собираемся уйти в другой мир, откуда, скорее всего, не будет возврата. Ты можешь оставить нас сейчас, или только помочь нам добраться до Наула, а можешь и пойти с нами через переход в другой мир. Мы возьмём тебя, если ты захочешь.
– Какой другой мир?
– В будущее. Тот, который будет здесь через… – она замялась, не зная как точнее определить Коршеню временной прыжок длиной в целое тысячелетие, – через много лет, когда будут жить внуки внуков правнуков людей, которые живут сейчас и … даже ещё позже.
– Вы сами пришли оттуда?
– Да, мы тоже пришли из другого мира, – Эля умудрилась найти правдивый ответ, не говоря правды. Лгать Коршеню не хотелось, но и объяснение истинного положения вещей всё только усложнило бы.
Коршень отошёл к окну и задумался. Теперь всё их путешествие, все непонятные ранее слова и поступки этой троицы укладывались в стройную картину. Они были не просто приезжими, они были чужими по образу мышления. Становилось понятным, почему матушка Элина так сильно отличалась от местных женщин и не знала простейших норм поведения, принятых здесь. В их мире женщины играли какую-то другую роль и подчинялись другим правилам.
Павел смотрел на задумавшегося наёмника.
– А ведь мы ему ещё про омолаживающий эффект портала ничего не сказали, – сказал он Эле по-русски.
– Скажем перед самым порталом, чтобы не смущать таким бонусом, –
