на виду у камеры.
Что может пойти не так с такой надежной системой, как эта? Серьезно, эта система «дистанционного контроля» и смех и грех. Доктор Карлайл любит размахивать руками, разбрасываясь громкими словечками про «продвижение взаимообучения среди сверстников», но мы все знаем, что это лишь оправдание, чтобы уменьшить преподавательский состав в летний период. Того, кто придумал этот план, нужно уволить. Как будто кадры с видеозаписи нельзя подделать. Поверьте, уж если я чему-то и научился за последние два лета в этом лагере, так это тому, что подделать можно все что угодно. Взломать можно все. Обойти можно все.
Я едва заметно усмехаюсь, когда стучу кулаком по крепкой дубовой двери. Можно сделать, что дверь будет выглядеть так, будто она открыта, даже если на самом деле она закрыта. Особенно когда есть такие студенты, как Эмерсон Кемп, – те, кто знает кое-что о дополненной реальности. Эмерсон выпустился пару лет назад и оставил после себя величайшее наследие: несколько весьма полезных блоков кода для следующих поколений участников программы Академии Уинтроп.
Но, похоже, этим летом фокусы Эмерсона мне не очень пригодятся. Я буду придерживаться «политики открытых дверей». Мы с Элеонорой заключили сделку – исключительно деловое соглашение. Она хочет делать вид, будто мы все еще пара, до конца программы? Хорошо. Не то чтобы у меня был выбор. Мы оба знаем, что мне есть что терять. Если она действительно так заботится о своей репутации, я буду играть по ее правилам на публике, но за закрытыми дверями между нами ничего не будет. Я снова стучу, и дверь распахивается. По ту сторону стоит Риз. Элеоноры нигде не видно. Риз знает, почему я здесь. Ее синие волосы рассыпаются по плечам, когда она кивает в сторону гардеробной. Из щели под дверью исходит слабый свет.
– Она еще одевается.
Я бросаю взгляд на часы:
– Мы опаздываем. Приветственный ужин начался уже двадцать минут назад.
– Мы должны появиться эффектно, – отвечает Риз. – Настоящая вечеринка начинается в восемь.
Она больше ничего не объясняет, но стучит пальцами по очкам, болтающимся на шнурке у нее на шее.
InstaLove? Я приподнимаю бровь. Быть может, эта вечеринка будет не такой скучной, как я думал.
– Ты уверена, что доктор К. это одобрит?
Но я уже знаю ответ. Конечно, он одобрит. Доктор Карлайл знает, что эта курица несет золотые яйца. Он получает финансирование на эту программу от Уинтропов, а эта версия InstaLove – любимое детище их драгоценной дочурки.
Я достаю свои очки и дую на них, протирая линзы краем поло. Наверное, мне стоит заправить рубашку, но ведь сейчас лето. Официального дресс-кода нет. На мне спортивный пиджак, и никто не обратит внимания, что под ним.
Я прислоняюсь к дверному косяку, скрестив ноги, а Риз отворачивается к своему ноутбуку. Я узнаю черный прямоугольник окна текстового редактора. Ее пальцы летают по клавишам, выписывая строки кода быстрее, чем большинство людей пишет предложения на родном языке. Она обращается ко мне через плечо:
– Я
