Михайлович! Я сам видел ее остатки. Черный комок! Грязный, волосатый и вонючий.
Гриневский ожидал всего, но только не этого! Галина встретила его в весьма игривом расположении духа. В руках у нее был фен, волосы всклокочены, а халатик призывно распахивался в обе стороны. Понятно, что она только что вышла из ванной и приводила себя в порядок и улыбалась.
Очень странно! Это не в ее характере.
Но ясно и другое! Она совсем не волновалась за него!
Могла бы нервничать, плакать, пить валерьянку или просто рвать на себе волосы. Так нет – она спокойно помыла эти волосы и даже сушила их феном. Но сейчас он скажет ей такое, отчего у нее все встанет дыбом!
– Галина, мы погибли!
– Что это так мрачно? Или твоя француженка не пришла на свидание? Как ее – Варвара Дубаль?
– Не Дубаль, а Дюваль! Она пришла. Но с ней пришли еще какие-то люди.
– Кто?
– Я не знаю, Галя! Я их не видел. Но они гнались за нами. Пришлось в арке сжечь машину и убегать через какие-то задворки.
– А может эта Дюваль привела своих друзей. Это не французы были?
– Какие французы? Опомнись, Галина! Французы на «Газелях» не ездят!
Очевидно, до женщины стало доходить, что ситуация и на самом деле была опасной. И не только для Гриневского, но и для нее самой. Еще сегодня утром она смеялась над тем, как Феликс готовится к свиданию с француженкой.
Кто она такая, эта Дюваль?
Она – лишь один из вариантов вывоза коллекции в Париж. Но они пока еще не нашли всех собак. Один пудель – это хорошие деньги, но это не богатство!
И потом – почему надо вывозить сокровища через неизвестную девку из французского посольства? Есть другие удобные способы.
Когда Галя Яремчук жила в Одессе, ее убедили, что вся контрабанда в страну идет через торговый порт. И не через парадный вход с Потемкинской лестницей, а сбоку – через базы на Большом Фонтане или в Лузановке.
Она так и считала, что «француженка» – это баловство. Проба пера перед поиском серьезных людей с Малой Арнаутской.
– Ты не волнуйся, Феликс. Ты же в гриме был? Она тебя не узнала?
– Кто?
– Француженка. Ну та, которая Дюваль.
– Ужас, Галя! Мы пропали! Эта девка – никакая не француженка! А уж тем более – не Дюваль! Это юрист, или сыщик, или мент! Это та особа, которая пришла вместе с детьми Собакина. Она, между прочим, рядом с тобой сидела.
Дальше пошла немая сцена.
Гриневский со страдальческим лицом бросился на кровать и начал беззвучно рыдать. А Галина отложила фен, сбросила на пол халатик и стала судорожно одеваться, путая вещи и последовательность действий.
– Не переживай так, Феликс. У меня у самой все дрожит. И внутри, и снаружи. Скажи, ты был в бороде и в очках? Она тебя не узнала?
– Уверен, что не узнала. Я все делал, Галя, как ты советовала. Даже хромал на обе ноги.
– Так и чего ты так нервничаешь? Не узнала, и шут с ней! Думай о приятном.
