style="font-size:15px;"> – Охотно верю. – Лена погасила сигарету и стала расстегивать пуговицы своей блузки. Я не отрываясь следил за ее движениями, и вдруг мой взгляд переместился на эту самую «суйбоку». Неожиданно я ощутил что-то напоминающее примитивную ревность:
– Вот этот значок, похожий на паука, и означает имя Хигаси?
– Ну и ассоциации у тебя… Вообще, да, его имя записывается одним иероглифом.
– И этот самурай действительно служил… Твоему телу?
– Всякое случалось, – неопределенно произнесла Лена. По идее, у меня должна была пропасть охота к дальнейшим вопросам, но сейчас почему-то все произошло наоборот.
– У тебя, наверное, хватает поклонников среди японцев?
Лена перестала расстегивать блузку.
– Если ты об этом, то в моей квартире действительно бывали японцы. Только ты меня за гейшу не держи, я этим за деньги не занимаюсь…
– Ты что, и в мыслях не было. – Говоря это, я, надо сказать, врал, ибо действительно решил, что Ленка еще и валютной проституцией между делом балуется… Отдельная квартирка, пусть даже доставшаяся ей по наследству, меховая шубка… А хотя бы и так – мне-то какое дело до этого? Но все же спросил: – А неприятности по этому поводу не могут возникнуть?
– А от неприятностей у меня – вот, – Лена показала на соломенный жгут. – «Симэ-нава», против несчастий и всяких бед. Вроде подковы у нас, только надежней.
– И ты в это веришь?
– А он помогает, независимо от того, веришь ты или нет.
Нет, Ленка коренным образом изменилась со студенческих времен. Она стала не просто загадочной, а прямо-таки непостижимой… Рядом с соломенным жгутом висела цветная фотография довольно крупного формата – госпожа Кирюшина в роскошном кимоно, очевидно, чисто японского происхождения… Надо признать, оно ей идет даже больше, чем сегодняшний наряд.
– Твое?
– К сожалению, нет… – с явной неохотой сказала Лена. – Это я в Токио зашла в магазин, где торгуют почти исключительно национальной одеждой. Примерила, но брать не стала. Жутко дорого, но главное, что побоялась разочароваться – все они невероятно красивые, и если уж брать, так не меньше десятка…
К этом моменту я почти протрезвел, но очень хотелось пить, и я, слушая Лену, открыл вторую бутылку «шипучки».
– Да, если что, у меня еще шампанское есть, – сказала Кирюшина. Я невольно посмотрел в сторону тикающих часов, показывающих полночь.
– Ушел поезд? – в голосе Лены я услышал легкую насмешку, которая мне не очень понравилась, но я решил ее проигнорировать.
– А, гулять так гулять, – отозвался я. – Харакири мне делать некому – я же говорил, что Татьяна приедет только в субботу утром.
– Харакири человек может сделать только сам себе, – с неожиданной серьезностью произнесла Лена. – Кстати, если будешь общаться с японцами, не упоминай об их традициях просто так, всуе и не понимая сущности.
– Так
