завершив дневные труды, вошел в гостиную и в голове у него теснились лишь самые светлые мысли об обеде, его встретил настоящий смерч в человеческом облике. Это была миссис Шнелленхамер. Пора ее расцвета пришлась на эпоху немого кино, когда она заслужила славу как Королева Бурных Чувств, и время от времени она принимала меры, чтобы ее муж об этом не забывал.
– Нет, ты посмотри! – вскричала миссис Шнелленхамер.
Мистер Шнелленхамер встревожился:
– Что-то случилось?
– Почему ты уволил девушку? Веру Пребл?
– Она меня обха-ха-ха-ха-тывала.
– Так знаешь, что она сделала? Она сообщила в полицию, что мы в прямое нарушение закона прячем в своем доме алкогольные напитки. И сегодня днем они приехали в фургоне и все забрали.
Мистер Шнелленхамер пошатнулся. Удар был тяжелейший. Хороший человек любит свой погреб.
– Не все же? – вскричал он почти умоляюще.
– Все.
– Шотландское виски?
– До последней бутылки.
– Джин?
– До последней капли.
Мистер Шнелленхамер ухватился за спинку дивана.
– Но не шампанское же? – прошептал он.
– До последнего ящика. А вечером мы ждем полтораста гостей, включая герцога.
Она имела в виду герцога Уигенского, который, подобно многим другим британским герцогам, в те дни медленно проезжал Голливуд.
– А ты знаешь, как взыскательны герцоги, – продолжала миссис Шнелленхамер. – Мне рассказывали, что Лулубелла Мейфис в прошлом году пригласила герцога Кэркадбрайтширского на уик-энд, а всего через два месяца он внезапно отбыл, оскорбленный тем, что херес оказался не того урожая.
Киномагнат по определению мыслит быстро. Человек калибром помельче потратил бы время впустую, отзываясь о недавней мисс Пребл, как о змее, которую он практически вскормил у себя на груди, но мистер Шнелленхамер обратил всю силу своего великого мозга на решение жизненно важной проблемы, как обезвредить сотворенное ею зло.
– Слушай, – сказал он, – все будет в полном порядке. Позвоню бутлегеру, и он в один момент восполнит наши запасы.
Однако он упустил из виду тот компонент голливудского воздуха, который порождает во всех тамошних обитателях непреодолимое стремление сниматься в кино. Когда мистер Шнелленхамер раздобыл телефонный номер бутлегера, то не застал этого разрываемого на части негоцианта у домашнего очага. В студии «Выдающихся Любимцев Экрана» снимался эпизод «Разлученных сердец», и бутлегер трудился там в поте лица, исполняя роль англиканского епископа. Секретарша объяснила, что его нельзя беспокоить: он чрезвычайно расстраивается, когда его отрывают от творчества.
Мистер Шнелленхамер позвонил второму бутлегеру, потом третьему, но и они были на съемках.
Мистер Шнелленхамер был уже близок к отчаянию, когда ему припомнился его старинный друг Изадор Фишбейн, и сгущавшийся
