имеет право только в случае, если ее требуют правоохранительные органы, либо исключительно в экстренных случаях.
– У меня самый экстренный случай, девушка! Помогите, прошу вас!
– Экстренный случай – это авария, внезапная незапланированная посадка или любой другой форс-мажор… И то, такого рода информация предоставляется исключительно родственникам пассажиров…
– Так это же мой отец, повторяю вам! Я родственник! Хотите, документы свои покажу? Паспорт есть… Только… вот же блин…У нас с ним фамилии разные… Родители в разводе…
– В крайнем случае, – продолжала девушка уже более рассеянно, – ваш родственник должен иметь серьезные проблемы со здоровьем… если, например, его психическое состояние вызывает опасение, и он может представлять собой угрозу для остальных пассажиров самолета…
– Не поверите, Виктория, – я прочитал имя девушки на бейдже и расплылся в блаженной улыбке, снова посмотрев ей в глаза, – вы только что описали именно его случай. Псих ненормальный! Всех на борту порешит… И это будет на вашей совести! Помогите, а?
Девушка тоже смотрела на меня и еле сдерживала улыбку.
– Просто «да» или «нет». Мне больше ничего не надо…
– Как, вы говорите, его зовут?
– Мечников Анатолий Карпович.
Девушка пробежала пальцами по клавиатуре своего компьютера, потом, сдвинув к переносице брови, поводила взглядом по экрану и в итоге отрицательно покачала головой.
– Мне очень жаль…
– Спасибо.
– Очень надеюсь, что это не проверка и меня теперь не уволят из-за вас.
– Нет. Это не проверка. И я никому не скажу. А там не видно, онлайн регистрацию он тоже не проходил?
– Нет, не проходил…
– Черт! – я в сердцах стукнул кулаком по стойке.
Девушка даже вздрогнула, а потом, покосившись на соседнюю очередь и своих коллег за другими стойками, которые стали бросать на нас косые взгляды, заговорщическим шепотом тихо проговорила:
– Смотрите, регистрация завершится через двадцать минут. Если подождете, то я смогу вам сказать точно, есть ваш отец на этом рейсе или нет. Идет?
Мне ничего другого не оставалось. Но по истечении этого времени меня снова ожидало отрицательное мотание головой прекрасной сотрудницы, так любезно согласившейся помочь вопреки строгому предписанию.
И я снова уселся в такси.
– А вы быстро… – сказал водитель. – Теперь куда? В Шереметьево?
– Да.
Про ближайшие рейсы «КЛМ» и «Гаруда Индонейша», вылетающие в 05:30 можно было смело забыть. Я не успевал не то, что к завершению регистрации на них, но, видимо, уже и к самому вылету. Зато оставались те два рейса, что должны были вылететь в 10:25, а также более ранние: «Эмирэйтс» в 08:50, родной «Аэрофлот» в 09:45 и опять же «Турецкие авиалинии» в 09:50.
По поводу такого же успеха на стойке регистрации,
