этому моменту, кроме вкуса, больше ничего здесь о нем и не напоминало. Джон и Йоко присутствовали почти каждодневно – они вели свою кампанию за мир из переднего офиса на первом этаже; Джордж и Ринго тоже заглядывали довольно часто. Но Пола не было и следа. Возмущенный тем, что Джон назначил Аллена Клейна менеджером Beatles, он вместе с Линдой уехал из Лондона, чтобы залечь на дно на своей шотландской ферме и записать первый сольный альбом. Хотя тогда я этого не осознавал, мне выпала возможность наблюдать в непосредственной близости распад Beatles.
Не прошло и нескольких месяцев с начала мрачного похмелья, которое мы привыкали называть “семидесятыми”, как мне позвонил Тони Брэйнсби, агент-фрилансер, известный своей напористостью и огненно-рыжей копной волос. Брэйнсби, который представлял сольного Пола Маккартни вместе с новой группой (вскоре получившей название Wings), спросил, не хочу ли я взять у Пола интервью для Sunday Times. Я отказался без всяких сожалений. Тогда и еще долгие годы впоследствии Beatles считались неизмеримо больше любого своего отдельного члена. Единственным информационным поводом, вызывавшим чей-либо интерес, было то, как скоро они снова соберутся вместе.
Работая на Sunday Times Magazine, я потом брал интервью у многих крупных фигур рока, кантри и блюза: Мика Джаггера, Боба Дилана, Эрика Клэптона, Beach Boys, Дэвида Боуи, Боба Марли, Элтона Джона, Джеймса Брауна, Стиви Уандера, Джонни Кэша, Рода Стюарта, Би Би Кинга, братьев Эверли, Дайаны Росс, Литтл Ричарда, Фэтса Домино, Fleetwood Mac, Ареты Франклин, Билла Хейли, – но поговорить с Полом мне так никто и не предложил, а сам я не рвался. Как и остальная пишущая братия, я чувствовал обиду за то, что он решил начать с нуля с новой группой – хуже того, на место Джона поставить Линду, – и вместе с остальными не собирался ему в этом потворствовать. У меня, как у первого официального рок-критика (ежедневной) Times, была масса возможностей пообщаться с ним во время пресс-конференций, перед выпуском альбомов Wings, но, так или иначе, этого не произошло. В 1973 году мне пришлось нехотя признать его триумф с Band on the Run, пусть даже некоторые рифмы – “And the county judge / held a grudge…” (“И окружной судья / был обозлен…”) – для человека, сочинившего “Penny Lane”, казались явным шагом назад.
В остальном я придерживался распространенного мнения, что Пол Маккартни превратился в самодовольную посредственность, сожалея при этом об утрате битловского волшебства и о все чаще одолевавших его сентиментальности и эксцентрике. Вскоре после выхода “Mull of Kintyre” я напечатал в Sunday Times Magazine сатирические стишки по этому поводу, последняя строфа которых отдает сегодня ужасающей безвкусицей:
Oh, deified scouse with unmusical spouse
For the cliches and cloy you unload
To an anodyne tune may they bury you soon
In the middlemost midst of the road[2].
Можно ли было более радикально сжечь за собой мосты?
В 1979 году Sunday Times закрылась на год из-за профсоюзного конфликта, и я решил потратить это время на то, чтоб написать биографию Beatles. Друзья и коллеги убеждали
“О, боготворимый ливерпулец со своей немузыкальной супругой, / За все приторные штампы, которыми ты заваливаешь нас, / Под баюкающий мотив пусть скоро тебя похоронят / В самой средней середине дороги”.
Термином “
