лучше, чем я думала. Чувствую, как горят мои щеки. Мне действительно было очень весело сегодня.
Но потом перед глазами встает лицо Гриффина, и все теплые мысли исчезают. Когда я вижу очередное сообщение от него, такое впечатление, что на меня вылили ушат холодной воды. Не могу удержаться, чтобы не прочитать его.
ГРИФФИН: Видимо, ты продолжаешь игнорировать меня.
ГРИФФИН: Я хочу поговорить с тобой, увидеть тебя.
ГРИФФИН: Можно мне завтра увидеться с тобой? Я приду, куда скажешь.
ГРИФФИН: Софи, пожалуйста.
Когда я заканчиваю читать его сообщения, мое сердце тяжело стучит. Я чувствую смущение. Он скучает по мне? Сожалеет о своих словах? Или он просто чувствует вину за то, каким образом это все закончилось?
Быстро отвечаю:
Я: Я пока не готова говорить с тобой.
Потом быстро выключаю телефон, чтобы не видеть его ответа. Я не должна чувствовать себя виноватой – мы расстались, – но чувство вины все равно есть, пусть и глубоко внутри. У меня был чудесный день, и мне противно, что Гриффин заставляет меня чувствовать вину из-за этого.
Наблюдаю, как Сэт осторожно несет два горячих шоколада, пирожное «муравейник» и упаковку сахарной ваты. Он застревает в группе малышей, потом едва не роняет все, когда какой-то ребенок, на ходу пишущий сообщение в телефоне, врезается в него. Через несколько шагов на пути у него возникает пожилая женщина, с которой он пытается разминуться. Наконец дорога свободна, и он останавливается, смотря на меня с изумлением.
– Ты видела это? – кричит он мне.
Я смеюсь, когда он наконец доходит до нашего места пританцовывая.
Гриффин заставляет меня чувствовать себя виноватой, а Сэт веселит.
Я беру чашку с шоколадом и отламываю кусочек от пирожного. Оливия и Дрю выскакивают из кабинки, хохоча над своими фотками, и Сэт тут же утаскивает меня туда же.
Когда мы наконец подъезжаем к дому бабушки, Сэт как раз рассказывает историю, как однажды Дрю, когда еще ходил в детский сад, подарил воспитательнице тампон, потому что думал, что внутри есть конфетка. Мы с Оливией покатываемся со смеху.
– Эта история будет преследовать меня всю жизнь, – говорит Дрю, потом притягивает к себе Оливию для прощального поцелуя. Я смотрю на Сэта, он пожимает плечами и явно смущается, как и я.
Оливия вылезает из машины, и я машу Сэту на прощание.
– Было здорово, – говорю я.
Он улыбается в ответ:
– Нужно повторить.
Бабушка ждет нас, готовая торжествовать.
– Итак… как все прошло? Ты не можешь вечно прятать от меня свою улыбку, Софи.
Я склоняюсь над раковиной, в которой она домывает посуду после ужина.
– Ты была права. Мы отлично провели время, – отвечаю я. – Но все равно все это очень странно. И впереди еще девять свиданий, так что вероятность того, что все обернется полной катастрофой, сохраняется.
Бабушка
