что-то полезное, – пробубнил он и сдёрнул рыбу с крюка.
На ощупь рыбье брюхо показалось ему плотным. Иван поддел его острым кончиком остроги и вспорол. Рыбий живот был полон красновато-золотистой икры, готовой к скорому мёту. Иван любил икру и в жареном и в солёном виде.
– Прометей! – крикнул он. – У нас хватит горючки, чтобы икру поджарить?
– Нет, я приберегу её на всякий случай. Можно засолить, а селёдку замочить в уксусе.
– Понятно. У тебя есть с икрой?
Прометей кивнул. Иван решил, что ещё три «тяжёлых» рыбки смогут удовлетворить его потребность в деликатесе. Он примостился на самом краю плота, накрылся плотным куском оленьей кожи, как зонтом, чтобы не мокнуть самому и чтобы дождевые струи не били по воде, мешая высматривать неподвижную рыбу. Он заметил ещё одну слабую тень, медленно двигавшую телом, примерился и резко ударил острогой. Рука и глаз не подвели.
Иван вынул острогу, желая похвастаться перед Прометеем рыбацкой удачей, когда из воды стремительно выскочила крупная рыба. Из-за сумерек и брызг Иван даже не успел понять какая именно. Она молниеносно цапнула большой пастью селёдку и утащила её на глубину вместе с острогой.
Иван потерял дар речи от такой наглости. Прометей гоготнул.
– Марш на кухню! – сквозь смех произнёс он.
– Да чтоб она подавилась там моей острогой! – в сердцах топнул ногой Иван.
Ему жалко было свой инструмент. Его остриё было сделано из куска железа, оставшегося от прошлого мира, и на нём ещё просматривался выпуклый шрифт, казавшийся сакральным заклинанием предков. Иван убедил себя в том, что он приносил ему удачу.
– Не ты один тут хороший охотник, – поучительно произнёс Прометей. – Будь начеку.
– А чего теперь делать-то, без остроги? – Иван сел на пол, взял в руки весло и сделал несколько нервных бесцельных гребков. – Как дал бы веслом по морде этой рыбе!
Дождь стремительно затихал. Гроза удалялась. Ливень закончился резко – лодка словно перешла полосу, разделяющую сумерки и солнечный день. Сразу стало светло и прохладно. На небе сияла потрясающих размеров и красоты круговая радуга. Анхелика вышла из трюма и любовалась ею с открытым ртом. Тёмная полоса грозы, непрестанно мерцающая вспышками молний, уходила на запад.
– Надо записать в бортовой журнал про сегодняшний случай. – Прометей поднялся и ушёл в трюм.
Анхелика подошла к Ивану, присела рядом и взяла его за руку.
– Чего шумел? – с кошачьей интонацией промурлыкала она.
– Да, окунь что ли, утащил мою острогу, вместе с добычей. Вон, одну селёдку успел поймать. С икрой, – Иван показал подруге рыбу со вспоротым брюхом. – Икры хотелось.
– Давай, я засолю для тебя, – Анхелика прижалась ещё сильнее.
– Давай. У Прометея ещё есть.
– Красиво как, – восхищённо произнесла Анхелика, имея в виду шикарную радугу.
– Да, очень. Особенно после такой грозы.
– Это точно. Мы здесь
