мой путь по песку. Волны бились о берег, но в остальном все было тихо и спокойно.
Через пару минут я вышла к набережной, тускло освещавшейся фонарями. Фонарик в моей руке уступил место ключам, и я вошла в закусочную. В основном зале было темно: виднелись только тени и неясные очертания, но с кухни шел свет, и я без труда нашла выключатель. Через окно выдачи я увидела Ивана, который уже вовсю работал. Я махнула ему рукой в знак приветствия. Наверняка он был здесь уже пару часов, заготавливал тесто и начинки для блинчиков и омлетов, которые мы совсем скоро будем подавать нашим посетителям.
Я прошла в свой кабинет, но в мыслях осталась с Иваном. Не так давно его помощница уволилась, потому что собралась вместе со своим женихом переезжать в Колорадо. Теперь Ивану частенько приходится работать сверхурочно, чтобы дела в закусочной продолжали идти как прежде. Каждый день он приезжал примерно к четырем утра, а когда я уже заканчивала свой рабочий день – днем или ранним вечером, – он все еще оставался на кухне.
Иван никогда не жаловался, но очевидно, что долго с такой нагрузкой он не продержится. Когда помощница Ивана уволилась, Джимми начал подыскивать ей замену. Прямо из больницы – с помощью Ивана – Джимми выбрал трех кандидатов и сказал мне провести с ними собеседование. Собеседования были назначены на завтра.
Я бросила сумку на пол возле письменного стола и опустилась во вращающееся кресло. И что мне делать с этими собеседованиями? Отменить? Или перенести на другой день? А может, все-таки провести?
Я откинулась на спинку кресла и потерла лоб. Я понятия не имела, что с закусочной будет дальше, но закрывать ее сейчас нельзя, а Ивану нужна помощь. Так что я решила, что собеседования все-таки проведу, а как дальше пойдут дела – посмотрим.
Приняв это решение, я вышла из кабинета, собираясь подготовить основной зал к открытию закусочной. Странно и грустно осознавать, что Джимми никогда здесь больше не появится, но привычные утренние заботы меня немного отвлекли и даже успокоили. Тут с кухни вышел Иван. Смотрел он на меня сердито.
– Я думал, тебя сегодня не будет, – сказал он своим суровым голосом.
Непонятно, то ли Иван был недоволен, что я пришла, то ли он сказал это просто так.
– Мне нужно чем-то занять себя, – ответила я, держа в руках салфеточницу, полную салфеток.
Его темные глаза на мгновение впились меня, и мне стало неловко. Затем он кивнул и ушел обратно на кухню. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Я постаралась как можно быстрее взять себя в руки и вернулась к своим делам.
Через полчаса приехала Ли. Она забежала внутрь через главный вход. Под глазами у нее залегли темные круги.
– Машину так и не починили? – спросила я, когда она захлопнула за собой входную дверь, не пускавшую внутрь холодный сухой воздух.
