кораблю, чтобы оказаться в её чреве.
Выйдя из рубки, Пак торопливо засеменил в десантный отсек. Увидел трёх киборгов при полном вооружении, ожидающих его у затянутого тонкой, тускло светящейся мембраной перехода. Миновал их, боковым зрением отметив, что киборги повернули за ним, и, не сбавляя шаг, нырнул в этот свет.
Снаружи был просторный, погружённый во мрак ангар. Настолько большой, что даже ярко светящийся квадратный проход в дальнем конце не мог ничего выхватить из темноты, кроме ровного, будто залитого льдом пола, и, постепенно тускнея, окончательно пропадал на полдороге к месту, где стояли прибывшие. Оставив одного киборга охранять корабль (самим Создателям неведомо, какие подвохи здесь ещё ждут), Пак двинулся к проходу.
Тот вывел в затхлый коридор с гладкими полукруглыми стенами.
Длинные продольные лампы на потолке. Первые две, почти над самой головой, неуверенно мигали, словно разучились работать и пробовали теперь вспомнить: каково это – ровно и мягко гореть? Если эти хоть и с трудом, но всё же набирали силу, то дальше по коридору вообще не светила ни одна, погружая пространство в холодную, неприятную мглу. Или это так задумано?
– Станция? – хрипло спросил Пак, не осмеливаясь идти вперёд.
Где-то наверху затрещало, и не менее хриплый, перебиваемый помехами голос пробубнил:
– Добро пож-ал-ловать… борт. Давненько… не было… Каким ветром?..
Кажется, компу следовало высказываться несколько иначе. К примеру: «Приветствую на борту. Прошу назвать цель вашего визита». И говорить всё это вполне себе нейтральным, с оттенком лёгкой учтивости, нежнейшим голоском. Здесь же полная противоположность. Грубые, жёсткие обертоны. Впрочем, это могло и показаться. Старые, долго бездействовавшие громкоговорители. Что там в них могло испортиться за столько лет – лишь Создатели знают. Но вот лексика и, главное, интонация… Не почудилась же ирония, так и сквозившая в этих прерывистых фразах.
Пак покряхтел, прочищая горло.
– Я – Вербовщик Великой Наяды. Ей нужен биорг с этой планеты. Сообщи о возможностях.
– Великая Наяда вспомнила о маленькой, забытой Создателями планетке? – Треск уменьшился, и голос теперь стал более женственным. Зато в нём уже явно слышался ничем не прикрытый сарказм. – Чем обязаны такой чести?
Пак растерянно глянул на каменные лица киборгов, сосредоточенных на считывании параметров сканируемого пространства. Широкие, угрожающих размеров мечи, способные разнести любую переборку и превратить внутренности станции в груду искорёженного металла, безмятежно висели в зажимах. Значит, всё спокойно.
Не зная, как реагировать, Вербовщик нахмурился и упрямо повторил:
– Сообщи о возможностях.
Молчание, нарушаемое тихим потрескиванием громкоговорителя, затягивалось. Она что, размышляет? Очень странно для искусственного интеллекта.
– Великой
