обойдённую вниманием Базу прошли сотни экспедиций. И быстренько её покидали, дежурно систематизировав скучные показания автоматики и отчёты иммологов. Я удивляюсь, что они ещё отчитываются. Могли бы за четыреста лет, которые предоставлены сами себе, вовсе забыть о Сообществе. А эти недоклювики, как вы их назвали, всю тину здесь всколыхнула. Действительно – Глаз Тайфуна. И это не просто слова. Я был в Лунооне вместе с прошлой экспедицией, знаю. Чавинцев, из-за которых здесь возникло столько дебатов, тысячи лет никто даже не замечал. Хотя они умудрились здесь настроить города и похитить массу народа.
– Почему, как вы думаете? – просила Вионэлла.
– Не заметили, – вздохнул Вотэн. – Чавинцы не вписывались в рамки наших научных проектов. У каждого, кто защищал диссертацию на земном материале, уже имелся список авторов, на основе выводов он готовил свою. Какие чавинцы? А уж о том, что на Протее-Земле сохранился древний протеец, многочисленные учёные-диссертанты даже и не догадывались! Они просто не искали, поскольку этого не может быть. Упустили такую сенсацию! – прокряхтел он.
– Ну, положим, о чавинцах я кое-что предполагал, – отозвался профессор-астрофизик Конэл. – На основании некоторых цифр и отчётов, которые никто не заметил. Из-за них и прилетел. Но, наверное, ничего бы не добился. Ведь, чтобы шагнуть за рамки привычного, надо быть слегка наивным или слишком самоуверенным – иначе не сломать стереотипы. Уж не знаю, чего больше у этого юного создания, Лаонэлы Микуни? Но думается, если б она была другой, и эта экспедиция, и наш кошмарный спуск в Мари-Кану окончились бы, как минимум, ничем. А угроза всему живому продолжала бы нависать над Иттой ещё долгое время. Да что там – на Тиуаной. Она, мало того, что многое чувствует, но ещё имеет смелость об этом заявлять. И действовать.
– Какая ещё угроза? – удивилась эколог Бониэла Шиуни. – Почему – всему живому? И дажеТиуане?
– Ну… – растерялся проболтавший государственный секрет Конэл, – ммм… я имею в виду неразгаданную тайну бездны Мари-Кана. От неё ведь неизвестно чего ждали, – с трудом вывернулся он. – Об этом сложено множество легенд. Некоторые, в виде табличек, оказались на иных планетах Сообщества, вконец запугав их жителей. И, наконец, они получили объяснение.
– А-а, – разочарованно протянула та.
– Да-да, слава Древним Мудрецам, что у нас есть такая молодёжь, – быстро проговорила профессор-гидролог Вионэла, уводя опасный разговор в сторону. – Которая умеет мыслить нестандартно. Я всегда обожала эту юную троицу. Они такие милые! Такие шумные! И такие непосредственные! Если есть у них какая-нибудь версия, даже не очень складная с первого взгляда, или не популярная, они её всё равно излагают. А уж вы разбирайтесь – что к чему. Или уж вовсе ни к чему. И довольно часто оказывается, что очень даже «к чему».
– Правда? – удивился командир Фаэн, отхлёбывая коктейль с сельдереем, который взял, памятуя о пристрастии к нему стажёра Таниты. – Меня они, честно говоря, поначалу повергли
