перехватывает мои мою ладонь, прижимая кончики пальцев к своим губам.
– Он забрал тебя у нас. Как я ещё могу о нём отзываться?..
Я опускаю руку. Кастор накрывает её своей ладонью, не убирая её.
– Кастор, я прошу тебя. Не стоит говорить то, о чём потом придётся жалеть не только тебе. Ты не знаешь, какой он. Насколько он силён. Тиран будто поселился в моей голове. И я… Я не знаю, как от него закрыться. И я впервые рада, что вы с отцом не посвящали меня во все тонкости.
Лицо Кастора темнеет. Зелёные глаза приобретают насыщенный оттенок. Мне кажется, что ещё мгновение… и он сорвётся. И тогда нас всех ждут большие неприятности. Тиран Гай просто раздавит его как назойливое насекомое. Тирану плевать. А меня… Меня он превратит в безвольное тело, вынашивающее его дитя. Он сказал, что для этого необязательно быть в сознании.
– Кастор, где папа? Что с ним? – тихо спрашиваю я Кастора.
– Во время грозового шторма случился обвал. Административный блок тоже пострадал. Папу перевели в медицинский блок. У него раздроблены кости на левой ноге и внутренние разрывы. Пока он не может покинуть пределы медицинской палаты.
Я стискиваю пальцы Кастора сильнее. Брат в ответ начинает поглаживать моё запястье большим пальцем.
– Насколько всё серьёзно, Кастор?
– Медики говорят, что опасности для его жизни уже нет. Он выкарабкается. Уйдёт некоторое время на восстановление, но он будет жить.
Мне становится стыдно за свою чистую, светлую одежду, в то время как на Касторе надет грубый рабочий комбинезон с частичками пыли, забившимися в складки. Каждая моя царапина теперь будет предметом пристального внимания Тирана Гая и его медика. А папа лежит в медицинском блоке с устаревшей аппаратурой. У меня складывается ощущение, что я выторговала не жизнь своим родным, но сытую клетку – для себя.
– Тиран Гай сказал, что вы останетесь на прежнем месте. Может, попросить его?..
Просить Тирана? Как это будет выглядеть? Мне кажется, что он просто ухмыльнётся и ткнёт меня носом в нашу сделку. Или ухмыльнётся, предложив отсосать, активно работая ртом в процессе.
– Не смей, – резко обрывает меня Кастор.
Он резко вскакивает и делает круг по комнате. Потом брат присаживается на корточки передо мной так, что теперь я оказываюсь выше него. Кастор обхватывает мои руки и пристально глядя в глаза, говорит:
– Не смей унижаться перед ним. Только не ради нас, хорошо? Хватает уже того, что ты поступила так необдуманно. Хватает того, что ты уже… в его лапах. У нас всё будет хорошо. Мы выкарабкаемся. Всегда выкарабкивались. Не смей, слышишь? Мы живём не для того…
Мой взгляд сам блуждает по лицу Кастора. Открытое, красивое, располагающее к себе. Мы с Кастором совсем непохожи. И некоторые принимали нас за парня и его девушку, пока Кастор не цедил сквозь зубы, что я – его младшая сестрёнка. Папа сказал, что у нас с Кастором разные мамы. По его словам, Кастор – полукровка, поэтому мы так непохожи друг на друга.
Кастор
