мощного удара снизу и, перевернувшись в воздухе, рухнуло килем вверх. Вода вокруг аж взбурлила от набросившихся на добычу морских пантер и драконов.
Еще один корабль наскочил на поднявшийся из волн черепаший панцирь. Пираты разбили нос и черпанули бортом воды, а боевые черепахи облепили и утащили потерявшее скорость судно под воду.
Рыбы-иглы пробили обшивку двух других кораблей. Морские разбойники не смогли справиться с течью: дырявые посудины тонули буквально на глазах.
Еще одно судно подверглось нападению летающих рыб. Небольшие, но быстрые мутанты десятками выпрыгивали из воды, мелькали над палубой, будто стрелы, сбивали с ног матросов, вгрызались в доспехи и тела, рвали снасти и кромсали паруса.
Пара кораблей с черными парусами все же вырвались из облавы и добрались до мелководных островных гаваней. Их морские мутанты преследовать не стали: Тотемы, не позволили подводному конвою отплывать слишком далеко от флотилии. Но…
– Освободить палубу! – услышал Пуля-Стрела приказ Медвежьего Когтя. Вождь Птичьего племени размахивал макуавитлем. Зычный голос Когля разносился над Великим Каноэ, солнце отражалось от кристаллов меча-палицы. – Открыть люк! Поднять седьмую клетку!
Заскрипели блоки подъемника. Звякнули цепи, заскрежетали шестерни. Из трюмовых недр выдвинулась клетка с Гром-птицей.
– Открыть клетку!
Все, кто был на палубе, распластались по настилу и вцепились в страховочные скобы. Взлет одной Гром-птицы не так опасен, как взлет всей группы, но все равно осторожность не помешает.
Звон распахнутой решетки. Торжествующий клекот, похожий на громовой раскат. Удар крыльев. Воздушная волна – словно штормовой шквал.
Гром-птица взмыла вверх…
С пиратами было покончено без единого выстрела с американской стороны. Их истребили не стрелки, а мутанты.
– А ведь здесь можно было взять пленных и жертвенную кровь, – задумчиво произнес Пуля-Стрела. – Немного, но можно было бы.
– Вот именно, что немного, – осклабился белозубой улыбкой на черном как сажа лице Смотрящий-За-Волны. – Тотемы ищут места, где жертвенной крови много и не отвлекаются по мелочам. А наших зверюшек надо чем-то кормить.
Смотрящий кивнул на мутантов, кружащих среди обломков пиратских судов. Потом поднял голову, любуясь Гром-птицей, возвращавшейся к Великому Каноэ.
Глава 8
Рассвет встретили в открытом море. Корсиканские скалы остались далеко позади. И слава Богу: с первыми лучами солнца очнулся Костоправ. А это оказалось не тихо. Будь сейчас «Дольче Вита» в проливе Бонифачо, вопли раненного лекаря переполошили бы всю горгулью стаю.
– Да вашу ж мамашу йоперный театр с голубыми плясками! – взревел из носовой надстройки Костоправ. – Какого хрена полосатого вы делаете?!
Умилительно… Виктор улыбнулся. Похоже, с Костоправом все нормально. Правда, раньше
