поклялся, что не позволит втянуть себя в игру Рунгерд, он едва не бросился туда, под ноги гиганта. Не за Девчонкой, за той надеждой, которая заставила его присоединиться к смертной маленькой воительнице и ее безумной затее. Он не мог позволить дерзкой девчонке умереть, так и не сказав ему, кто указал ей на Свечу. Пусть приведет его к тому, кто хранит отчаянную мстительницу. Возможно, к одному из тех, кого он когда-то оплакал. А потом сунет дурную голову хоть в пасть Гарму.
Хрофт уже готов был тронуть Слейпнира и за сотую долю мгновения оказаться рядом с Рунгерд, подхватить ее в седло. Но другая мысль резко отрезвила и остановила его. Кто-то довел Девчонку до его порога, кто-то провел ее через Каменных Стражей и был настолько уверен в ней, что оставил без магической защиты на ночь посреди Живых скал в жилище Древнего Бога, которому достаточно одного слова, чтобы подчинить ее волю и прекратить жизнь. Она сумела найти нужные слова, чтобы Старый Хрофт вернулся и вместе с ней двинулся в путь. Не по тропам Межреальности – по пыльным и каменистым дорогам Восточного Хьёрварда. И кто-то еще, пославший сейчас навстречу Девчонке шестируких монстров, кто-то смутно знакомый, сплетающий вокруг нее сильные, хотя и не смертоносные заклятья, уверен в том, что Рунгерд – не просто наживка на крючке перед носом Хрофта. Это не та пешка, которой можно пожертвовать, бросив на первом ходу под ноги мертвого исполина. Эта пешка только начинает свою игру. И Хрофт был уверен, что ей не позволят погибнуть. Он не шелохнулся в седле, не допустил, чтобы даже тень мелькнувших мыслей отразилась на его лице. Он ждал, что тот, кто сделал ставку на Девчонку, так или иначе проявит себя.
Вместо этого откуда-то сбоку вынырнула молниеносно зеленая тень. Темноволосый юноша-альв подхватил девушку и, прижав к груди, отпрыгнул, в самый последний момент увернувшись от падающего тела шестирукого монстра. Видимо, это движение далось ему нелегко. Волшба, остановившая одного из гигантов, забрала много сил. Остатки ушли на то, чтобы спасти Рунгерд. Теперь альв, смертельно побледнев, тяжело осел на землю, не выпуская своей ноши. Только его глаза цвета весенней зелени зло глянули на Хрофта. Руни тряпичной куклой повисла на руках своего спасителя. Но она была жива.
Альвы – теперь уже пятеро, шестой, с отрубленной рукой, лежал без сознания в паре десятков шагов от товарищей – теснили все еще не освободившегося от туманного спрута шестирукого к краю обрыва. Колдун, выбиваясь из сил, посылал одно заклятье за другим, перемежая защитные силовыми. Ярость сражающихся альвов, казалось, питала серые щупальца тумана. Отброшенные к земле волшбой невидимого противника, пославшего двадцатифутовых многоглазых воинов, языки магического марева поднимались вновь. Вот они захватили одну из рук исполина. И тут, повинуясь какому-то приказу, альвы отступили, четко и слаженно, как будто были единым целым. Отступили лишь на пару шагов, чтобы позволить небольшому огненному шару ударить великана в грудь, прямо в желтые глаза. Тот покачнулся, но удержался
