на мой вопрос.
Я объяснила ему, что такова наша традиция ухода за кожей, а стальные браслеты на лодыжках предохраняют нас от укусов змей. Он долго рассматривал меня, и все остальные тоже уставились на меня, точно на какую-нибудь удивительную бабочку.
– Ты можешь накладывать свой отжиз, – сказал он наконец, – но не переборщи, а то измажешь корабль. А если эти браслеты и впрямь предохраняют от укусов змеи, то здесь в этом нет нужды.
Я сняла браслеты, оставив по паре на каждой лодыжке – достаточно, чтобы звенеть при ходьбе.
На корабле я оказалась единственной химба среди пяти сотен пассажиров. Мой народ обожает всякие новшества, но нас мало, мы предпочитаем не выделяться и, как я уже говорила, редко покидаем Землю. Мы предпочитаем исследовать внутренний космос, а не внешний. Еще ни один химба не поступал в Оозма Уни. Так что в моей исключительности не было ничего удивительного. Однако от этого мне было не легче.
Корабль был битком набит общительными людьми, которым страсть как нравилось вычислять, исследовать, открывать новое, изобретать, читать, учиться. Эти люди не принадлежали к химба, но они и были моим народом; я все еще оставалась химба, но нас объединяло нечто большее. У меня быстро появились друзья. А спустя две недели полета и близкие друзья.
Оло, Реми, Квуга, Нур, Анаяма, Роден. В моей группе были только Оло и Реми. С остальными я познакомилась в столовой или в аудитории, где профессора, что были на борту корабля, читали лекции. Эти девушки из многоэтажных домов никогда не пересекали пустыню, никогда не наступали на змею, что прячется в сухой траве. Солнце не жгло их лишь потому, что они прятались от него за шторой. И все же эти девушки понимали, что я имею в виду, говоря о «ветвистости».
Мы сидели в моей каюте (потому что, поскольку я почти не взяла с собой вещей, она была самой свободной) и подначивали друг друга смотреть на звезды и описывать их как можно более сложными уравнениями, а потом делить эти уравнения пополам и опять пополам и так до бесконечности. Когда у вас получается математический фрактал достаточной длины, вы можете ускакать с ветки на ветку так далеко, что рискуете заблудиться в математических дебрях. Мы не покорили бы Вселенную, не будь на это способны, но дело это нелегкое. Но мы были лучшие, и состязались друг с другом, пытаясь подобраться ближе к тому, что обычные люди называют «Бог».
И там был Геру. Я ни разу с ним не заговорила, но мы улыбались друг другу с разных концов стола за обедом. Прежде он жил в одном из городов, таких далеких, что я вполне могла счесть их порождением своей фантазии; там шел снег, мужчины скакали верхом на огромных серых птицах, а женщины умели говорить с этими птицами, не раскрывая рта.
А однажды Геру с какими-то своими друзьями стоял за мной в очереди на раздаче еды. Я почувствовала, как кто-то дернул меня за одну из косичек, и резко повернулась, уже готовая рассердиться. Я встретила его взгляд, и он быстро отпустил мои волосы и поднял руки, словно защищаясь.
– Я
