туристов, мнущихся у входа и ищущих в путеводителе указания, куда им все-таки идти: остаться на правом берегу реки или все же вернуться на левый.
Девушка старается незаметно проскользнуть мимо служителя, показав удостоверение работника турбюро.
– Ходит, ходит, каждый день ходит, – удается ей разобрать недовольное бурчание на немецком.
Он ее приметил и запомнил. Плохо, но что делать? Ходить по музеям не запрещено, а интерес к творчеству зальцбургской легенды у экскурсовода легко объясним. Она повышает свою квалификацию. Похвально? Очень даже. А то, что она монументом стоит у пюпитров в одном-единственном зале, так увальню внизу об этом никто не докладывает.
Начало одиннадцатого. Посетителей в музее практически нет. Соня останавливается в привычном месте. Так на чем она вчера закончила? Ага. Вот. Скрипичный ключ, аллегро, до, си, фа диез… Девушка воровато оглядывается. Она одна в зале. Вокруг не слышно ни шорохов, ни приближающихся голосов. Соня достает из кармана маленький блокнотик, ручку и начинает торопливо переписывать текст партитуры, добавляя странные, одной ей понятные комментарии: «хвостик у до», «грязь в правом такте», «желтизна начиная с пятой строки». Она так увлекается, что даже ее чуткий слух не улавливает шагов.
– Простите, – робко окликает мужчина из пары русских туристов. Женщина выглядывает из-за его плеча и с интересом смотрит на Сонин блокнот.
– Да? – Соня с невозмутимым видом убирает книжицу в карман.
– Вы не поможете? Не знаете, как пользоваться этой штуковиной? – Ей с улыбкой протягивают аудиогид.
– Нажмите центральную кнопку. Вот эту, – показывает она на острый треугольник, – а дальше слушайте. Вам все расскажут.
– Так просто?
– Автоматика, – усмехается девушка.
– Автоматика, Сонюшка, в нашем деле – враг. – Дядя Леша осторожно забирает у нее калам[32]. – Посмотри на свои буквы.
– Ой, а где они? – Девочка изумленно переворачивает лист. – А с этой стороны остались. А почему?
– Потомушечки му-му, – щелкает ее по носу дядя Леша. – А потому что ты, егоза, забыла первое правило каллиграфа.
– Ничего я не забыла! Я проверила материал.
– Да-а-а?
– Да-а-а, – передразнивает Соня. Она догадывается, что ошиблась, но врожденное упрямство не позволяет сразу признать это.
– Ну и на чем же ты пишешь?
– На какой-то странной бумаге.
Дядя Леша заливается звонким и совсем не обидным смехом.
– Если бумага кажется каллиграфу странной, то…
– То?
– То…
– Ну Леша! – Девочка хлопает мужчину ладошкой по плечу.
– То это не бумага.
– Нет? – расстраивается Соня. – А что?
– Папирус, пергамент, кора.
– Это не одно, не другое и не третье.
– Конечно,
Тростниковая палочка, которой пишут арабскую вязь.
