style="font-size:15px;"> – Да, – буркнул Энистон и потер подбородок. – Значит, братья Херст все еще охотятся за этими шкатулками.
– Похоже, что так. А сколько этих шкатулок?
– Три.
Черт! Он всегда все знает. Она облизнула пересохшие губы.
– Значит, одна – у Херста, а вторая – у этого неизвестного коллекционера. А где же третья?
– Я ее еще не нашел, но непременно найду.
Ага. Он не знает, что Херсты уже нашли ее. Она не была уверена, что эта информация полезна, но ее грело то, что Энистон не так всесилен, как она думала.
Энистон бросил на нее холодный взгляд.
– Оставь поиски третьей шкатулки мне. Я скоро узнаю, где она находится. А ты привези мне ту, что была недавно приобретена этим неизвестным коллекционером.
– Стало быть, ты знаешь, кто это?
– Сэр Лахлан Росс. У меня есть карета, которая будет ждать тебя утр…
– Нет.
Энистон нахмурился, и Мойра поспешила добавить:
– Пожалуйста. Я только что вернулась после стольких недель… – Ее руки сами собой сжались в кулаки. – Энистон, ты обещал, что я увижу ее, когда вернусь.
– Но у тебя ничего не вышло, – недовольно возразил он.
– Ты знаешь, что это не моя вина.
Энистон скривил губы, но потом махнул рукой в сторону кареты:
– Ладно. Можешь повидаться с ней.
– Она… она здесь? – с бьющимся сердцем спросила Мойра.
Он кивнул кучеру, и тот постучал по дверце кареты. Из кареты вышла остролицая женщина и, обернувшись, бросила кому-то в карете:
– Я сказала: положи на место и выходи!
Все вокруг Мойры завертелось, сердце стучало так громко, что заглушало все мысли. Из кареты сначала показалась маленькая ножка, а потом ребенок лет пяти. У девочки были длинные темные волосы, голубые глаза с густыми ресницами, розовые губы и курносый нос – личико на херувима.
Увидев Энистона, девочка помрачнела, но, когда ее взгляд упал на Мойру, будто луч солнца пробился сквозь тучи.
– Мама! – Девочка вырвалась из рук няньки и бросилась к матери.
– Ох! – воскликнула нянька и хотела схватить девочку. – Иди сюда, соплячка.
Но Мойра оказалась быстрее. Всхлипнув, она схватила Ровену и стиснула ее в своих объятиях.
Энистон отстранил няньку.
– Дай им насладиться моментом, – безразличным тоном сказал он. – Они так редки.
Мойра зарылась лицом в волосы девочки, которая заплакала, а потом завопила сквозь слезы:
– Я хочу домой!
– Я тоже, моя родная.
Мойра крепко прижала дочь к себе и стала покрывать ее лицо поцелуями.
Она отдала бы жизнь, чтобы забрать Ровену домой прямо сейчас, и на какое-то мгновение у нее промелькнула безумная мысль скрыться с дочерью в тумане. Но однажды она уже попробовала сбежать, и она – и Ровена – жестоко за это поплатилась.
Мойра поймала холодный взгляд Энистона
