на месте.
Дедульки кричали мне из вагона:
– Иди быстрее! Чего ты встал?! У нас много работы!
– Подождите! Я вообще ничего не вижу!
– Мы не можем торчать тут всю ночь!
Глаза потихонечку привыкали к темноте. Я осторожно пошел вперед, медленно переставляя ноги со шпалы на шпалу. Забрался в вагон, сложил плакатики на пол и сел. Ноги были как ватные.
– Что случилось?
– Не знаю.
– Что с тобой?
– Здесь же запросто можно убиться.
– До сих пор никто никуда не упал.
– У меня ощущение, что я буду первым.
– Это все в голове.
– Я знаю. Как мне отсюда выйти?
– Там есть лестница. Только смотри, осторожнее.
Берегись поездов. А то идти надо через пути.
– Ага.
– И не наступи на третий рельс.
– А это что?
– Это рельс под напряжением. Он золотой. То есть по цвету как золото. Ну, ты увидишь.
Я пошел к лестнице. Дедки наблюдали за мной из вагона. Да, там был золотой рельс. Я переступил через него, подняв ногу повыше.
По лестнице я спустился бегом. Наполовину бежал, наполовину падал. Прямо у выхода, через дорогу, был бар.
Глава 21
Смена на фабрике собачьего корма продолжалась с 16.30 до часа ночи.
Мне выдали грязный белый передник и плотные матерчатые перчатки. Дырявые и прожженные в нескольких местах, так что пальцы выглядывали наружу. Инструкции я получил от беззубого эльфа с бельмом на глазу; бельмо было бело-зеленым в паутинке синих прожилок.
Он проработал на этой фабрике девятнадцать лет.
Я прошел на рабочее место. Раздался свисток, и конвейер пришел в движение. По ленте поползли собачьи галеты. Специальный аппарат выпечатывал из теста ровные кружочки, которые потом ссыпались на тяжеленные металлические противни с высокими железными краями.
Я взял противень и поставил его в печь у себя за спиной. Когда я обернулся, меня уже ждал следующий противень. Замедлить их поступление было никак не возможно. Они останавливались только тогда, когда происходил какой-нибудь сбой в механизме. Это случалось нечасто. А когда все же случалось, эльф по-быстрому устранял неполадку.
Пламя в печи поднималось на высоту футов в пятнадцать. По конструкции печь походила на чертово колесо. В каждой духовке помешалось по двенадцать противней. Когда человек при печи (то есть я) заполнял всю духовку, он нажимал на рычаг, который включал механизм, крутящий колесо: заполненный духовой шкаф перемещался на один уровень вниз, а сверху прибывала следующая пустая духовка.
Противни были тяжелыми. Подняв хотя бы один, уже можно было изрядно выбиться из сил. И лучше не думать о том, что тебе надо тягать эти дуры восемь часов кряду, несколько сотен противней в смену, потому что тогда лучше сразу убиться. Зеленые собачьи галеты, красные собачьи галеты, желтые, коричневые, фиолетовые, синие,
