колорите.Вот бьют часы… Тоска в зените,
И полдень переходит в тень.
И, оградившись от небес
Зонтом, никем не узнаваем,
Бежит прохожий за трамваем,
Когда трамвай уже исчез.
И день спешит пролить беду,
Вбирая эхо урагана.
И грань разбитого стакана
Подобна сколотому льду.
6.1989
«Приам покинет стены Трои…»
Приам покинет стены Трои,
И выдаст Гектора Ахилл,
Но безымянные герои
Не обретут своих могил.
Забвение страшнее смерти,
Но ничего не изменить:
Всех павших в этой круговерти
Ни вспомнить, ни похоронить.
9.1989
Скорбный путь
Не иссякнет боль в лучине
От стального топора,
Будто свет на белой льдине
В скрипе вешнего пера.
Отразился гладиатор
В странном шорохе реки,
И воинственный оратор
Вылетает из руки…
То, наверно, птиц забвенье
В криках северных бойниц.
За звеном вступают звенья
По цепи из небылиц.
И плывёт краюха хлеба
В Александровский централ:
Сам Овидий это небо,
Словно свиток, надписал…
1.1990
Видения на берегу
Вот край земли. И вот моя обитель
Стоит, как будто лодка, на боку.
И мир, подобный дну и сапогу,
Уже готовит новый карнавал.
Глядит в окно неведомый учитель,
Обвил порог армейский рваный китель,
В шкафу – поэт, сражённый наповал,
Любимый всеми, мною и собою…
Убит, так что ж, не искупить грехи?
Глотают пену небо и верхи,
Бушует непонятный океан,
И ангел обречённою трубою
Безумцев увлекает за собою,
Взрывая засекреченный туман.
Идут бои. В раскроенных просторах
Кометы накипают на броню.
Дают овса троянскому коню,
И, словно солнце, всходит адмирал.
Но за спиной крадётся странный шорох,
И дева заряжает мокрый порох,
Туда, куда никто не заряжал.
Вот здесь и поднимается завеса:
Взлетает беспилотный самолёт,
И дни, и ночи кряду, напролёт,
Растёт над побережьем страшный гул.
Доносится мелодия из леса.
В лесу идёт молебен или месса,
Священник чистит пойманных акул.
А дева доверяется дельфину,
Покинув цилиндрический снаряд,
И с девой перекрещивает взгляд
Ещё не подорвавшийся корабль.
Живое не напорется на мину,
И поднимает в небо Магдалину
Надутый перегаром дирижабль.
Поэт спокойно спит на книжной полке,
А я верчу подзорную трубу,
И, прикусив дрожащую губу,
Буравлю перевёрнутую даль,
Где Нельсон в полинявшей треуголке,
И фейерверком
