во фраки и вечерние платья. Как обычно, на Гран–при количество приглашенных и просто желавших проскользнуть на вечеринку заметно превышало вместительность самой вечеринки.
Поскольку Альберто Висконти вычеркнул Каролину из списков, Марк, как настоящий джентльмен, предложил составить ей компанию на его собственной лодке, стоящей неподалеку. Выстояв очередь и, наконец, поднявшись на борт, Таш, сознательно потеряла назойливого Ричарда, повсюду следовавшего за ней по пятам. Вкусив дурманящий запах свободы, она забралась на самую верхнюю палубу. Здесь было немноголюдно. Вооружившись бокалом шампанского, она расположилась на дальнем диване в надежде побыть одной. Море и небо за ровными рядами подсвеченных лодок сливались на горизонте в одно черное пространство. Таш наслаждалась темнотой. Легкий бриз резвился в ее длинных волосах, а струйки из стразов на платье сверкали на свету словно серебряные чешуйки. Проходивший мимо официант долил в ее бокал шампанского. Сделав маленький глоток, она с удивлением обнаружила в нем привкус дуба. Интересно, какие еще ноты получится уловить? Ей показалось, что она почувствовала вкус и даже запах бисквитного торта, мысль о нем заставила ее улыбнуться. И, возможно, сандаловое дерево… Этот запах ей что–то напоминает. Но что?
– Привет, Русалка. Тоже сбежала? Прячешься от толпы? – приятный баритон прервал ее дегустацию. Таш обернулась. Но увидела лишь темный силуэт в ярком свете прожектора. Обладатель баритона приблизился, и она разглядела джинсы и голубой пуловер, надетый на голое тело. Когда мужчина наклонился, чтобы чокнуться с ней, Таш вздрогнула. Горло перехватило.
– Чемоданы в порядке? – Ироничная улыбка заиграла на его загорелом лице… Его смелый взгляд блуждал от ее испуганных глаз к глубокому декольте. Таш сгорала от стыда. Ее щеки пылали. И как она могла принять его за носильщика?! Как пренебрежительно она с ним общалась!.. Боже праведный …
– Я могу смотреть на море часами, – тихо сказал незнакомец, устраиваясь рядом с ней. – С детства. Я вырос в Южной Африке, – казалось, он и не ждал от нее ответов, – можно сказать, что меня воспитали пингвины. Милые птички, – рассмеялся он. Ей показалось, что в его голосе промелькнула тоска по тем беззаботным временам.
– Интересное ощущение, – Он глядел вдаль, – Тебе не кажется, что мы с тобой на необитаемом острове? – он развернулся к ней, чтобы рассмотреть ее внимательнее.
Смуглое лицо девушки было осыпано золотистыми веснушками, заметными даже в тусклом свете фонаря. Миндалевидные глаза под пушистыми ресницами влажно сияли. Она смущенно улыбалась, не произнося ни слова. Из динамика лился блюз.
– Потанцуем, Русалка?
Он взял ее за руку и потянул за собой. «Girl, I don't know, I don't know why, I can't get enough of your love baby2», – пел Барри Вайт. Таш кинула взор на ноги незнакомца и неожиданно ее разобрал смех. На нем были те же самые мокасины, что и днем.
– А!.. вот ты где, – интимность была нарушена Ричардом. – Мы уходим.
Ричард обращался к Таш, напрочь игнорируя присутствие
Девочка, я не знаю, я не знаю, почему я не могу насытиться твоей любовью, детка (англ)
