Идёт уставший, еле тащится.
– По снегу, наверно, брёл, по целине. Начальство наше не особо торопится трактор пускать, чтобы дорогу пробить.
Прошло некоторое время, хлопнула дверь в сенях, затем открылась входная дверь в избу, на пороге появился отец.
– Миша дома? – спросил он первым делом, потирая ладонью пробившуюся за день щетину на лице.
– Дома, – ответила мать. – Сидит вон, список друзей на проводы составляет.
– Какие ещё проводы?
– Повестку получил наш сын, в армию его забирают, – сообщила она и посмотрела на мужа.
Кацапов старший отреагировал на новость спокойно. Вешая свою телогрейку на крючок, он изрёк будничным голосом, будто речь шла о чём-то обыденном и незначительном:
– Ну, что ж? Настал, значит, и его черёд отдать долг Родине. Все мужики проходят через это, и он должен отслужить.
Из комнаты выглянул Мишка, в руках у него был исчёрканный листок бумаги.
– Вот, пап, прикинул я тут, кого пригласить. Получилось двадцать три человека, – торжественно произнёс он.
– Никого не забыл?
– Вроде, нет.
– Когда тебя отправляют? – спросил отец, ставя мокрые валенки на приступок печи.
– Через две недели.
– Есть ещё время обо всех вспомнить. Торопиться не надо. Проводы – дело серьёзное, никого из близких нельзя забыть, чтобы не было потом обид. Но и случайных людей в этот вечер не должно быть.
– Пап, мама сказала, чтобы я с тобой посоветовался, – Мишка вопросительно взглянул на отца.
– О чём?
– Сколько водки закупать, сколько вина.
– А чего со мной советоваться? – поднял брови отец, направляясь к умывальнику. – Твои проводы, сын, тебе и решать. Я ведь не знаю, кто из твоих друзей пьющий, а кто и капли в рот не берёт.
Уже брякая носиком рукомойника, добавил:
– Когда меня призывали в армию, мать поставила на печь бочонок браги – вот и вся недолга. Да и провожающих у меня было в три раза меньше.
– Ха! Когда это было? – усмехнулся Мишка. – Доисторический период в деревне. Сейчас всё по-другому. Я ведь и девчонок хочу пригласить. Будем пластинки крутить, танцевать, петь. Одной брагой тут не обойтись. Некультурно и несовременно.
– Я своё слово сказал, а тебе решать, – сказал отец, присаживаясь к столу. – Молодёжь нынче больно грамотная пошла, мне её не понять.
Лучше посижу на печи, погрызу калачи, понаблюдаю со стороны.
Мать выставила сковородку с жареными макаронами, залитыми яйцом, поставила крынку с молоком, придвинула тарелку с хлебом, сама пристроилась сбоку.
Мишка справился с ужином быстрее всех. Выпив залпом стакан молока, он сорвался с места, ушёл в комнату.
Через пару минут уже одетый он стоял в дверях.
– Ты куда это собрался? – поинтересовалась мать.
– Гулять, мама. Надо оповестить ребят. Буду поздно,
