Степана Быча, на хуторе «Бичёвая Балка». У этого казака, как говорил папа, было десять тысяч овец.
Предки по линии моей мамы, Федорченко Антонины Максимовны (годы жизни: 4 мая 1909 г. – 31 мая 1994 г., девичья фамилия – Семидоцкая), – безземельные крестьяне из слободы Павловки Речанской волости, Сумского уезда, Харьковской губернии. После отмены крепостного права переселились на Кубань, на территорию Ейского военного отдела Кубанского казачьего войска, на хутор Шарапов на реке Бейсужок (сегодня это Новое Село Брюховецкого района Краснодарского края) и также батрачили у черноморского казака, сотника Александра Колесникова, арендуя у него землю.
Женившись на моей маме 7 ноября 1927 года, папа ушёл в приймы[40] к стареньким маминым родителям в Новое Село Брюховецкого района Краснодарского края и работал там сапожником.
В 1930 году он поступил работать в Тихорецкий паровозоремонтный завод. Закончил ФЗУ (вечерняя школа фабрично-заводского ученичества) и получил специальность токаря.
По состоянию здоровья в 1935 году папа уволился с завода и работал механизатором в зерновом совхозе № 16 имени М.И. Калинина Павловского района Краснодарского края.
Выучился на тракториста и комбайнера и стал в сельском хозяйстве специалистом-механизатором широкого профиля: зная хорошо токарное и кузнечное дело, зимой ремонтировал сельскохозяйственную технику; весной, будучи трактористом, сеял яровые культуры; а летом, с 20-го июня, уже убирал на комбайне озимые хлеба. Потом следом подходила уборка яровых культур, дальше комбайны переоборудовались на очень мелкое и текучее, как ртуть, мелкое просо, для чего заменялись в барабане комбайна деки и шнеки, конопатились (ватой с солидолом) все дырочки и щели, чтобы уменьшить потери этого ценного продукта. Ближе к осени наступала очередь уборки поздних технических культур – подсолнечника, кукурузы, конопли, клещевины, и так до самых кубанских заморозков.
Особенность сельскохозяйственных работ во многом зависит от погодных условий года.
Сразу же после начала уборки скороспелого ячменя, уже с 20 июня, вслед за комбайном начиналась пахота земли, освободившейся от урожая. А это уже была подготовка почвы для посева озимых культур и сам сев озимых под урожай следующего года.
Времени оставалось очень мало после уборки колосовых, так как вновь посеянные озимые культуры должны были успеть до прихода зимы дать всходы сантиметров десять над землёй, раскуститься и в таком состоянии уйти под снег, чтобы весной быстро вырасти и осчастливить тружеников очередным хорошим кубанским урожаем пшеницы, ячменя, ржи.
Поэтому и работают труженики села в летнюю страду день и ночь. Отсюда и народная поговорка – «Летний день год кормит».
В промежутках между этими основными сельскохозяйственными работами вклинивалась не менее важная и не менее срочная страда косовицы полевых кормовых трав, вывоза с полей сена, соломы и их скирдования поближе к коровникам и конюшням, чтобы лютыми зимами удобней было брать сено и солому для скота – на корм и подстилку.
До сих
