под тяжестью угловатых и острых металлических деталей. Он был и опасен, так как становился скользким, как лёд, при попадании на него машинного масла, солярки или солидола.
Папа творчески подошёл и к этому вопросу. Обустраивая своё рабочее место, он переделал пол цеха, в котором работал. Своими руками сделал пол из ошкуренных дубовых поленьев диаметром до 250 мм и длиной в 400 мм. Предварительно поленья были хорошо пропитаны соляркой, чтобы не гнили от грунтовых вод. Потом вот такие поленницы были вертикально вкопаны в землю в помещении мастерской, образовав таким образом своими гладкими торцами поверхность пола. Промежутки между круглыми поленьями были забутованы обычной глиной. Такой пол мог служить человеку веками. К тому же он не боялся ни ударов, ни тяжестей, и что ещё очень важно – не промерзал в зимние стужи. А чтобы пол мастерской не был скользким, его посыпали речным песком.
Вот так просто и надёжно обустраивали свою жизнь наши отцы и деды.
…Прожигающая стальной металл и убивающая чувствительное и нежное зрение человека, вспыхивает то там, то здесь яркая электросварка…
…Моя молодая и красивая мама с покрасневшими и коченеющими от холода руками отмывает в большой грязной от машинного масла мелкой металлической жаровне в стылой на морозе солярке[41] (защитных резиновых перчаток тогда ещё не было) только что снятые детали машин, которые потом будут переданы в цеха для их реставрации…
От этого сборочно-разборочного цеха отгорожены токарный, слесарный и кузнечный цеха. В них тепло и чисто. В токарном и слесарном всё пропахло мягким машинным маслом, а в кузнечном – стоит едкий сухой запах сгоревшего железа, перегретого в раскалённом кузнечном горне, от которого першит в горле.
На окнах и на стенах, на деревянных полочках – ухоженные домашние цветы, в том числе и пылающая ярким красным цветом развесёлая душистая герань.
Отец любил работать организованно, в чистоте, творчески и красиво.
Во всех цехах всегда кипела работа: натужно ухал многотонный пневмомолот, пищали от трения и сгорали синевой на токарном станке металлические резцы и свёрла, которые тут же мой папа умело и быстро вынимал из патрона токарного станка, правил их на корундовом точиле, нагревал в кузнечном горне до белого каления и сразу же опускал в машинное масло – так добивались тогда термической закалки металла.
Я никогда не видел в цехах спешки, неразберихи, штурмовщины. Никто не бегал в запарке. Там не суетились и не кричали друг на друга.
Всё в мастерских совхоза было рационально, организовано и спланировано.
Опытные мастера работали с достоинством, умело и красиво.
Как мне объяснял папа, нужные шанцевые инструменты[42] у него всегда заточены и настроены для работы, разложены на верстаке по-научному и находятся в нужный момент под рукой – так экономится очень дорогое рабочее время специалиста высокого разряда.
