прислушивалась к своим эмоциям в попытке понять произошедшее, а главное – собственное к нему отношение. Но на первый взгляд в душе установился штиль. Абсолютный штиль, словно в голове прошлась группа быстрого реагирования по зачистке эмоций.
Она откинулась на подушку и долго разглядывала скошенный потолок с двумя балками и квадратным окном между ними. В углу окна виднелся край прилипшего к стеклу птичьего пера в обрамлении разводов высохшей пыли. Совсем крохотное, серое, с подрагивающим на ветру пухом, перо принадлежало небольшой птице, умерла ли она после падения, задумалась Сара. Она почувствовала лёгкое облегчение от того, что у них не было кошки, которая принесла бы на порог их дома трупик со скрюченными кверху лапками.
Вот только за безразличием, точно за вуалью, таилось что-то ещё. Даже не за вуалью (вдруг запротестовала нетерпящая самообмана часть сознания), а за доской, пролежавшей на земле достаточное время, чтобы подняв её, с неприятным чавкающим звуком, обнаружить под ней копошащихся жуков или розовый клубок червей.
Страх, вот, что прятала от самой себя Сара, потому как подумав об этом, ощутила себя уязвлённой и беззащитной. Будто вчера её использовали.
Но как такое взбрело мне в голову? задалась вопросом она, безотчётно скрестив на груди руки. Разве ей самой не хотелось ещё и ещё? Хотелось, последовал ответ. Вот только Сара не могла узнать себя вчерашнюю и именно это её пугало.
Прокручивая в памяти прошлый день (по неведомой причине он предстал словно в тумане), Саре пришло в голову, что в какой-то момент в ней будто бы переключился тумблер, и она стала другим человеком. Так просто (раз!), точно по щелчку.
Да, каких-то перемен она ожидала. Обдумывая переезд, надеялась, как возможные, пока ещё гипотетические изменения со временем дадут всходы, и они с мужем всё-таки сумеют сообща пережить кризис. Но Сара никак не ожидала, что в первый же день всё, словно по мановению волшебной палочки, встанет на свои места.
Сара погасила синий огонёк плиты, разделила в сковороде деревянной лопаткой яичницу на две равные части и переложила их на тарелки.
– А когда вернётся папа? – раздался за спиной голос Дэнни. Он по-прежнему был поглощён игрой на телефоне. Судя по тому, как Дэнни, прикусив уголок нижней губы, корпусом наклоняется то влево, то вправо, играл он в гонки.
– Думаю, скоро, – Сара поставила на барную стойку перед детьми по полукругу яичницы. – Наслаждайтесь вашим завтраком, сегодня повар особенно хорош, – голосом она попыталась изобразить типичного официанта, на что Ребекка посмотрела на неё поверх телефона, приподняв бровь. Во взгляде читалась любовь, а также фраза «мы будем любить тебя и такой».
– Спасибо, мам, – сказала она и положила телефон рядом с кружкой кофе.
– Дэнни, возвращайся в наш мир, – произнесла Сара, возвратившись к плите, где взяла сковороду и переложила в раковину, отчего капли воды в ней, коснувшись раскалённой сковороды, зашипели.
