немного дальше… и выше. Ладно, потом разберемся, решил Глеб и, включив трансляцию, произнес:
– Говорит командир корабля Грустинин! Готовность номер один! Старшим служб доложить о готовности!
Посыпались доклады:
– Двигатели – норма! Готовность номер один!
– Десант, готовность номер один!
– Медлаб, готовность номер один!
…
– Вооружение, пушек нет, но настроение бодрое! Готовность номер один!
Глеб поморщился. Команда, к слову, состоявшая из одних только ветеранов, вроде бы, закончившейся войны, за два месяца непрерывных тренировок сначала на Земле, а потом и на достраиваемом параллельно Аресе, стала единым организмом. Даже десантники, изначально державшиеся особняком, потихоньку влились и уже не казались каким-то инородным телом, а наоборот, когда тренировки проходили без их участия, чего-то ужасно не хватало. И вот из всего этого многообразия людей, ставших его экипажем, напрягал только командир БЧ-2, если говорить по военно-морской терминологии или службы вооружения старший лейтенант Антон Городецкий. Причем чем он именно напрягал, так сразу и не скажешь, но напрягает и все тут!
Грустинин даже хотел избавиться от него, но тут выяснилось, что подбор экипажей производили психологи, на основе каких-то своих шибко умных методов и на изменение состава подчиненных, власть командира корабля совершенно не распространяется. А Кириллов и вовсе отмахнулся от просьбы Глеба о замене Городецкого и хмуро сказал: «Будет сильно доставать, после отлета – расстреляете! И Глеб Глебович, перестаньте уже мне морочить голову, поверьте, мне есть чем заняться!»
Приняв все доклады, Грустинин связался с диспетчером.
– Арес к выполнению первой фазы готов!
– Выполнение первой фазы разрешаю – отозвался диспетчер.
– Экипажу, старт! – бросил Глеб по внутренней трансляции и с усмешкой добавил уже только для тех, кто был в рубке – От винта!
– Пое-ха-ли! – эхом отозвался Том и широко улыбнулся.
Перегрузка вдавила Глеба в кресло, да так, что в глазах потемнело, но включившаяся система компенсации почти мгновенно вернула окружающий мир в норму.
– Кхм, и что это было? – секунд через пятнадцать, поинтересовался в пространство четвертый член экипажа, находившийся в рубке, лейтенант Александр Смирнов. Он отвечал за компьютерные системы Ареса, выполнял обязанности бортинженера, а за компанию еще и завхоза, обладал пышными пшеничными усами и был старшим по возрасту среди полетного экипажа, уступая лишь тридцати двух летнему командиру десантников Джону Вильямсу.
– А это Саш, либо реальная неисправность, либо наши научники очередной эксперимент решили поставить – сквозь зубы проговорил Глеб – И я очень хотел бы услышать от тебя, что такого больше не повторится. У тебя есть тридцать семь минут, пока проводится эта… – Грустинин
