изменился, – заметил Макс, глядя в сторону.
– А ты – ничуть. Познакомьтесь…
Он обернулся к Арине, и у нее перехватило дух от вспыхнувшей в его детском взгляде мольбы. Не колеблясь, она шагнула к нему и, обхватив за пояс, прижалась всем телом. И почувствовала, как подрагивает рука, опустившаяся на ее плечо.
«Что с тобой, бедный мой? – рвался из нее вопрос. – Что тебе сделал этот Макс?»
Руки она не подала. Макс коротко кивнул и снова отвел взгляд. Глаза у него были небольшие, темные, с крупными нижними веками. За все время разговора он ни разу не улыбнулся. Как, впрочем, и остальные.
«Веселое начало!» – ее это ничуть не раздражало. Если бы не происходило ничего особенного, Арина могла бы снова впасть в апатию, а этого она боялась больше всего. Сейчас же ее тревожило только состояние Кирилла, ведь кроме нее самой, ничто никогда не выбивало его из равновесия. Чувствуя через пуловер, как колотится у него сердце, Арина больше всего опасалась, что он откажется что-либо объяснять. «Тогда я просто умру от любопытства!» – удрученно решила она.
Внезапно равнодушные глаза Макса ожили, и все его лицо неуловимо изменилось. Возле губ наметились веселые полукружья.
«А! – воскликнула Арина про себя. – Вот это уже на что-то похоже». Присев, он раскрытой ладонью ухватил Цезаря за шею и восторженно спросил:
– Это твой? Мечта собачника!
– Это наш, – произнесла Арина прежде, чем Кирилл успел ответить.
Он так и повернулся к ней с приоткрытым ртом. Губы у него были пухлые и нежные. Арина вытянула шею и поцеловала их.
«Кажется, он совсем обалдел, – скрывая улыбку, она спрятала лицо у него подмышкой. – Ладно, чего там… Он же мне не чужой».
– Пойдемте в дом, – Лари сделал приглашающий жест. – Берите собаку. Нынче сыро.
Приотстав, Кирилл спросил:
– Ты насовсем, Макс? Или так, погостить?
Разглядывая прибитую дождем траву, Максим еще примял ее ногой и ответил вопросом:
– Разве дома гостят?
– За столько лет ты вполне мог обзавестись другим домом.
– Мог-мог, – не поднимая глаз, подтвердил он. – Да не обзавелся. А ты?
– Я все еще живу с матерью, – овладев голосом, ответил Кирилл.
– Отец говорил, что эта женщина – писательница.
– А что он еще говорил?
– О тебе? Больше ничего. Он уже научил тебя жульничать?
Кирилл высокомерно произнес:
– Я никогда не стремился этому научиться.
– Разве можно работать в ресторане и не жульничать?
– Зачем ты хотел меня видеть, Макс? Чтобы поиздеваться?
– Ну-ну! – он быстро, будто осалил, хлопнул Кирилла по плечу. – Ты что? Я совсем даже не издеваюсь. Ты просто забыл, как я умею издеваться. Ты когда-нибудь задумывался, сколько лет прошло?
– Я вообще об этом не думал.
– А
