Солнце проглядывается, мочи вёсла и налегай посильнее, штиль не за горами, нас ждёт долгий путь приключений и много приветствий из бездны, что преисполнят страдания тягот, в поисках долгих сокровищ заветных и бедствий.
Так то был сон на палубе?! Гром и треск небесный развеял покой, море, словно голодный зверь атакует судно, а то несметно метит вдаль покуда не настигнет удел участи. У меня есть карта, на ней обозначено знамя печатью неведомой, что было оставлено жестом потусторонних сил ради некоего немыслимого пиршества неведомо где.
Пляшет энергетический градиент, обмен потенциалов меж их разностью,
Сплетения предстающие узорами веера, что машет и разносит траектории судеб,
Из непрерывного «откуда?» в необъятное «зачем?», словно то придумал автор непробудный,
Словно сон его неведом, но есть несметное мгновение, и видно малость в нём, всего-то вечность, всего-то отсутствие пределов, но не всем,
Глядят некоторые упором в стены, в возведённые мнимые меры, что выше порой чем горы и небо, так кажется им,
Но хрен там, перепутали сюжеты писари и сэры, мнящие величие исподней,
Зовут вас на прощание ваши кормчие и закаты алые глаз утомлённых в покрове тикаюших век,
Импульс раздающий моргание конвульсией, мельтешащая глазная бель,
Вы там осторожнее, не шутите с силами запредельными,
Один раз не угадаете и вся жизнь послана в небыль.
Могла ли присниться дьяволица? Откуда нехватка сюжета? Возможно то была жажда сон пронзившая или зуд от соли иссохшего моря на кожной поверхности.
Теряете меня, мои безпросветные будни,
Так теряет разом мерклость тоски горный ручей пронизанный игрой света, растворяет текучестью в свежести скованность льда, словно сокровищница монеты,
Можно подумать, то закалка, но нет, это сдуру вознесённое отчаяние, что побуждает забег,
Холодно, да не настолько долго, чтоб заледенеть, чтоб пророс лёд сквозь тело,
Твёрдый, подобно каменный век, что у всех на слуху, но никто не вспомнит, каково то было, чьими предками и покуда метили свершения,
Он также растаял в жару течения жизни сквозь тысячелетия, напором сметённый, безудержным месивом веса о вес,
Покайся, заблудший в знамёнах времён за роем иллюзий поникший в себе человек,
Никто не подскажет о том, чего ещё нет, а может и не будет, вон Луна затмевается тенью глыбы земной и мы закрываем ей свет в том числе,
Всё здесь, всё давно и исконно находится на месте, осталось взять и воплотить присущие творению меры, дабы было откуда, дабы было несметно.
Вон снова Солнца отражение в полной, благодатью налитой Луне, её щедроты раскрепощённые тянут за собою всё человечество,
Знает каждой нервной клеткой, знает, не может закончиться то, у чего начала не было, и не так положено, так
