style="font-size:15px;"> Как-то раз Маня под большим секретом рассказала, что за матерью раньше ухаживал брат отца, Георгий, офицер царской гвардии. А мать предпочла будущего священника.
– Жила бы ты сейчас в столице… – сказала Ася.
Манечка лишь с улыбкой недоумения взглянула на нее.
– А разве у нас в Любиме плохо?
Ася пожала плечами.
– Это место… Ну, ты же слышала про Геннадия Любимоградского?
– Это старец, что жил когда-то в лесу недалеко от города. Так?
– Да, но говорят, однажды на переправе с него потребовали плату, а когда денег не оказалось, то перевозчики со святого сняли в уплату рукавицы. А было холодно, и…
– Ну да, старец рассердился и напророчил – быть городу Любиму не сыту, не голодну, не бедну, не богату. Так здесь с тех пор люди и живут – не бедные, не богатые.
– А ты хочешь стать богатой, Ася? – улыбнулась Манечка. Сони при этом разговоре не было.
Ася задумалась. То, чего она ждала от жизни, не вмещалось в грубое и ограниченное слово «богатство».
– Я… Я хочу чего-то необыкновенного! Понимаешь?
– Мама говорит, что необыкновенное – это для мужчин. А нам нужно мечтать о самом обычном.
– Как это скучно!
Так или иначе, благодаря дружбе с Маней у Аси появилась своя компания, которая организовывалась на каникулах и состояла из подруг Манечки, мальчиков Вознесенских и их товарищей. Зимой непременно на Обноре по тонкому прозрачному льду катались на коньках. Можно было разогнаться и докатиться до ближнего омута. Потом постепенно снег засыпал ледяное поле, и молодежь отвоевывала у снега территорию – напротив Вала расчищался каток, где компания весело проводила все дни. Каждый день до темноты молодежь выделывала фигуры на льду. Катались по одному и парами, взявшись за руки крест-накрест. Часто старший брат Манечки, Владимир, затевал цепочку – все вставали друг за другом и, держась за одежду, скользили за ведущим. Бывало, ведущий зазевается, столкнется с кем-нибудь, и вся цепочка посыплется друг на друга. Смех, суматоха!
Хозяйский Петер шустро носился по катку, подобно жуку-плавунцу. Он подталкивал сестер, ставил подножки знакомым и незнакомым девочкам. Когда проделки Петьки надоедали, девочки бросались за ним вдогонку, стремясь поймать. Юркий как ртуть, Петер крутился юлой, зная, что девочки мечтают посадить его в сугроб. Впрочем, хозяйский сын был не так уж страшен для Аси.
У нее на катке имелся личный преследователь.
Ей то и дело портил настроение Алешка Вознесенский. Так и норовил толкнуть ее в сугроб или поставить подножку на льду. Он тут же подавал руку, делая вид, что это вышло случайно, но она-то знала! Не глядя на протянутую руку, Ася кое-как поднималась сама и старалась оказаться как можно дальше от него. Но он,
