меня поселили. Проповедник ждал меня в комнате. Выглядел он раздраженным.
– Как дела? – спросил я у него. – Что видел?
– Иисусе Христе, Людвиг! Эти монахи те еще параноики! Я ни черта, прости Господи, не увидел, потому что у этих кретинов по всему внутреннему двору понатыкано множество фигур. Пройти за них у меня не получилось. Я даже до церкви не смог добраться.
– Ты ничего не путаешь? – удивился я. – Пугало чудесно чувствовало себя на крыше этой самой церкви.
– Угу. Пока оно шло через площадь, у него мундир дымился. Меня бы это точно прикончило.
– Хм… – протянул я.
Одушевленный вообще-то устойчивый парень, и надо постараться, чтобы пронять его фигурой или знаком. Но если от него шел дым, то там, на земле, нарисовано нечто экстраординарное. И смею предполагать – очень старое. Возможно, здесь поработал какой-то страж из прошлого, потому что я не припомню, чтобы за последние сто лет каликвецы нанимали Братство для подобной работы.
– Раз они нарисовали это, значит, им есть что прятать, – высказал Проповедник свою догадку.
– Ерунда, – не согласился я с ним. – Что можно спрятать от душ? А самое главное, для чего? Скорее всего, это защита от темных сущностей. Такие фигуры в мире встречаются – чаще всего в старых дворцах, замках и как раз монастырях. Если заводится какая-то дрянь, а поблизости нет человека с даром, всегда можно переждать в безопасной зоне.
– Тогда чего ты корячился и изучал самоубийцу, если у них уже есть способ спастись от темных душ?
– Я поражаюсь твоей осведомленности.
– Слышал, как монахи об этом говорили. Так что? Если уже есть фигуры, зачем ты себя утруждал?
– Во-первых, я их не видел, и мне о них никто не сказал. Во-вторых, если бы появилась темная душа, то она имела доступ в большую часть монастыря, где нет фигур, которые ты нашел. Согласись, проще решить проблему сразу, чем потом всю жизнь сидеть и прятаться.
– Ну да… – Он потер щеку. – А что сказал брат-управитель? Он видел Ганса?
– Нет.
– Хе-хе. И кто был прав? Стоило тащиться в такую даль, чтобы провидение показало тебе фигу?
– Стоило.
– И зачем?
– Пойдем на улицу. Узнаешь.
Он удивился, стал требовать рассказать немедленно, но я покинул комнату, а старый пеликан, не способный побороть свое любопытство, поспешил за мной.
– И к чему эти тайны? – спросил он, когда я остановился у часовни, на краю обрыва.
– Я не доверяю стенам. У них могут быть длинные уши.
Проповедник хмыкнул, несколько нервно потянул себя за воротничок рясы:
– На кой черт им подслушивать?
– Погибший монах – брат Инчик.
– Упокой Господи его душу, – перекрестился старый пеликан. – Он выглядел испуганным, но не очень-то походил на самоубийцу.
Я кивнул:
– И он пытался мне что-то сказать, но пришли другие монахи. И,
